Светлана

За первым столом — две девчушки не старше второго класса. У одной губы оттопырены, все время в движении — читает вслух, но не слышно ни звука. Другая — поспокойнее, подперла голову маленькой рукой, тоже шевелит губами, но не так неистово и водит пальцем по строчкам. Напротив — мальчуган. Ничего не видит и не слышит кругом. По выражению лица можно судить, гибнут герои книги или спасаются.

Маша уже в Испании, а не в Москве.

Катя с рассеянным любопытством оглядывает комнату и ребят… Но книги обступают со всех сторон, ребята погружены в книги, книга лежит перед ней. Катя недоверчиво раскрывает первую страницу.

Светлане вдруг вспомнился маленький читальный зал, где работает Зинаида Львовна. Сегодня воскресенье, там сейчас тоже полно.

Интересно бы узнать, сколько сейчас — вот сию минуту, — сколько людей, детей и взрослых, читает во всем Советском Союзе? Миллион? Нет, должно быть, больше! Во всяком случае, целая армия. Армия, которая идет вперед, не сдвигаясь с места, и одерживает победу без оружия. Сегодня в эту армию Светлана привела одного новобранца (одного, потому что Машенька уже старый солдат).

Очень скоро Светлана перестала замечать окружающее и утонула в книжке. Вынырнула случайно: кто-то подвинул рядом стул и вернул к действительности. Взглянула на часы — давно уже обедать пора! А что делает новобранец? Во всяком случае, на часы не смотрит.

Домой возвращались на метро. Стоя на эскалаторе, Катя, молчавшая до сих пор, вдруг сказала:

— Как там тихо и какие все вежливые!

«Клюет! — радостно подумала Светлана. — Она уже сейчас не такая, какая была утром!»

Сначала довели до дому Машу Морозову. Дверь открыла Машина мама, красивая, приветливая. Из передней видна часть комнаты. Тюлевая занавеска на окне, освещенная солнцем, напомнила морозные узоры на стеклах в зимний день. У окна, четко выделяясь на белом, — гладкий, блестящий угол рояля: Маша учится и, кажется, неплохо играет. Маша привычным движением подставила матери лоб для поцелуя.

В Катину квартиру вошли через двор, с черного хода. В кухне гудел примус, почти невидимый за облаками пара. Высокая женщина, похожая на Катю, отжала над корытом что-то синее, с чего стекала лиловая вода, бросила в таз и сказала гулким голосом:

— Ноги хорошенько вытирайте!

— У нас чистые! — немедленно огрызнулась Катя. В коридоре Светлану чуть не сшибли с ног два мальчугана, тоже похожие на Катю. Катя наградила их подзатыльниками.

— А ну, прекратить драку! — скомандовал из комнаты Катин отец.

Оттуда доносились звуки радиоприемника, который никто не слушал и все старались перекричать.

Светлана вышла во двор и сощурилась от яркого солнечного света. И ни чуточки не изменилась Катя. Такая же, как была… А ведь ей, пожалуй, нелегко заниматься дома. Ей бы в школу приходить уроки делать.

В ноябре четвертый «Г» перевели в первую смену.

Между седьмыми классами и четвертыми — два этажа. Почти на каждой перемене Светлана сбегала по лестнице вниз. И сейчас же, завидев ее издалека, к ней устремлялись ее маленькие пионерки.

А потом и четвероклассницы стали понемногу просачиваться в верхний этаж. Робея, останавливались в дверях, искали глазами Светлану.

Галя Солнцева или еще кто-нибудь из подруг, заметив девочек, громко звали:

— Светлана! К тебе твои!

«Мои…»

Неужели она была чужая для них еще два месяца назад?..

Когда сапожник работает с мелкими гвоздиками, он пользуется магнитом в виде подковы. Стоит приблизить магнит к кучке гвоздей в коробке — и они прилипают, приклеиваются к магниту, а потом друг к другу.

Всю зиму Светлана чувствовала себя в школе таким магнитом для девочек из четвертого «Г».

В коридорах, в раздевалке, на улице маленькие школьницы так и льнули к ней, прилипали, приклеивались.

Многих вожатых тяготила такая любовь. Светлана услышала как-то на перемене суровую отповедь девятиклассницы:

— Девочки, если вы будете ко мне так подвешиваться, я откажусь быть вашей вожатой!

Нет, Светлана не боялась магнитных сил, ее самое тянуло на переменах в четвертый «Г», в самую гущу маленьких, привязчивых гвоздиков.

Все гвоздики, повисшие на красной подкове магнита, одинаковые. Все девочки в классе разные.

«Так кого же я люблю больше всех?»

Самой милой, самым главным другом была и осталась Машенька. Но — странное дело! — и к самым несимпатичным девочкам — Кате Головановой и Рите Королевой — Светлана в конце концов тоже привязалась. Слишком много было на них положено труда, чтобы их не полюбить.

К сожалению, все труды, по-видимому, пропали зря. Переделать сонную Риту и буйную Катю Светлане не удавалось.