Светлейший князь 3

Потянулись дни и недели спокойной размеренной жизни. Всё шло своим чередом. К Рождеству Петр Сергеевич обещал передать нашей гвардии еще одну четырехорудийную батарею, вооружённую новыми 76-ти миллиметровыми орудиями.

Новизна этих орудий заключалась в увеличенной длине ствола и поворотного механизма. Увеличение длины ствола до тридцать калибров дало нам увеличение дальности стрельбы до семи километров непрямой наводкой и четырех с половиной на прямой наводке. А появление поворотного механизма — это возможность наведения орудия в горизонтальной плоскости. Я во время войны чуть ли не полгода воевал в дивизионной артиллерии и устройство матчасти знал очень хорошо и мне не составило труда всё это нарисовать и описать. Пару лет нашим заводским умникам и рукоделам есть чем заняться.

Но после изготовления первых восьми орудий мы с Петром Сергеевичем решили, что задачей номер один для завода является, говоря языком классиков марксизма-ленинизма, создание средств производства, то бишь говоря простым русским языком, создание всяких машин, станков и так далее но списку.

Вернувшись от Леонова, я попросил могучую четверку: Петра Сергеевича, Якова Ивановича, Петра Евграфовича и Игната написать для меня план своих действий и занятий на ближайшие — цать месяцев. Господин управляющий, то есть инженер Маханов, не моргнув глазом, тут же с улыбкой протянул мне несколько листов на которых был подробно расписан требуемый план. Я быстро пролистал его и развел руками, добавить к написанному мне было нечего. Пока нечего. Заниматься прожектерством явно не стоило и Петр Сергеевич расписал всё совершенно правильно, надо довести до ума всё начатое.

У Игната в плане стояли работы с нашей артиллерией и выполнение заказов Леонова. Его страничку я прочитал очень внимательно и подняв глаза увидел смеющийся взгляд Петра Сергеевича.

— И что смешного, уважаемый, вы углядели в моих действиях? — с улыбкой спросил я.

— Вы, Григорий Иванович, так внимательно изучаете производственные планы нашего технического гения, что у меня появились нехорошие мысли.

— И какие, если не секрет?

— Вы хотите Игнату еще что-то поручить.

— Почти попадание в десятку. Вы знаете, что такое электричество? — наука только-только подступалась к этому неведомому зверю и до начала изучения электричества как точной науки еще было далеко, хотя уже прошло тридцать лет как изобрели Лейденскую банку.

— Известно и я даже видел демонстрацию Лейденской банки, — ничего удивительного в этом не было, только дураки всерьез считают, что Россия была дикой и невежественной страной.

— Отлично. Через несколько дней я начну занятия с Игнатом и его кампанией и думаю, вы тоже проявите интерес. Не хочу пока отвлекать ребят, но как только они закончат с леоновскими заказами, я их сразу озадачу.

Вернувшись в Усинск, я решил взять двухнедельный «отпуск». Строительство нашего дома было закончено и мы обживали наши хоромы. Дом был одноэтажный, но в нем была спальня, детская, кабинет, гостиная, передняя или прихожая, две гостевых, кухня, столовая, три комнаты для моих камердинеров и Христинии, большая гардеробная, три раздельных санузла, котельная и две подсобки. Всё мои возражения Кондрат проигнорировал вернее даже не проигнорировал, а парировал, заявив мне:

— Ваша светлость, врать не буду, ваш дом само собой самый-самый, но хибарки мы строить вообще не будем.

— Хорошо, только скажи мне на милость, а кто автор всех этих проектов? — я совершенно не вникал во всё это, просто было не до того.

— Те, кто в столицах и заграницах бывал, тесть ваш, Мария Леонтьевна, да батюшки наши, — перечисление авторов проекта меня сразило наповал и я поднял руки, сдаюсь.

Кондрат лукаво улыбнулся и добил меня, добавив последний, но просто убийственный аргумент:

— Ваша супруга одобрила.

Мои тувинцы попросили отдать им нашу юрту и я естественно согласился. На задах нашей усадьбы, а она была сто на сто метров, как и усадьба нашего капитана, построили просторную конюшню.

Дом Ерофею ставили его гвардейцы, он был почти таким же как наш. Отопление в наших домах было паровым, котлами были большие печи, выложенные в котельных. На кухнях у нас были выложены русские печи с чугунными плитами на месте шестка. В котельной и на плите на кухне всегда была теплая вода.

Когда я после многих месяцев впервые воспользовался санитарными удобствами обычными и привычными для человека двадцать первого века, но совершенно еще неведомые в восемнадцатом, я был в совершеннейшем восторге.

По моему приказу Степан наладил производство очень мягкой бумаги и после нескольких попыток он получил то, что было надо, туалетную бумагу. Разумеется, для её производства была использована береза. Получив первые рулоны, я долго думал, как же объяснить народу зачем она нужна. Поэтому я поручил это сделать своим медицинским сотрудникам и они в течении недели успешно с этим справились.