Светлейший князь А. Д. Меншиков в кругу сподвижников Петра I

Кроме того, в один из дней С. Хоментовский гостил в доме А. Д. Меншикова в Ораниенбауме, который произвел приятное впечатление на всех визитеров. Я. X. Бахмеотов не мог не отметить лестные отзывы: «…а ныне, как мы известны, что с Котлина острова изволил быть в Аранинбоуме и в доме вашей светлости, и начевали там все особы две ночи и между теми и господин польской посол. И розговоры в доме вашей светлости имели все изрядные и похвальные, да и всегда Его величество с ним, господином послом, обходитца благоприатно и во всякие компании всегда берет с собою, и всякие заводы и протчие вещи показывает не скрытно»[254]. 23 июля посол со всем посольством отбыл из Санкт-Петербурга, о чем Я. X. Бахмеотов не преминул уведомить А. Д. Меншикова: «…польской полномочной посол, воевода мазовецкой господин Хоментовский из Санкт-Питербурха поехал сего июля 23 числа»[255]. 21 августа 1720 г. С. Хоментовский покинул пределы Российского государства[256].

Полномочия Я. X. Бахмеотова на территории Санкт-Петербурга и его округи не сводились исключительно к передаче информации князю. Комендант был занят в реализации строительных и ремонтных проектов, проводившихся за казенный счет. Так, 22 мая 1722 г. Я. X. Бахмеотов подал доношение князю М. М. Голицыну, сообщив, «…яко от Летняго Его императорского величества дому до речки Славянки большею водою бечевник попортило, о чем писал к нему господин генерал-полицемейстер и брегадир Девиэр, требуя оного о исправлении»[257]. Поскольку ремонтные работы на бечевнике относились к сфере компетенции Михаила Михайловича, комендант выполнял посредническую роль, передавая материалы и средства, полученные по требованию М. М. Голицына от А. Д. Меншикова[258]. В январе 1723 г. Я. X. Бахмеотов также докладывал о необходимости починки Большого красного моста на территории Санкт-Петербургской крепости[259].

Одним из наиболее крупных строительных проектов, курируемых Я. X. Бахмеотовым, являлись мероприятия по возведению комплекса ветряных мельниц в разных частях Санкт-Петербурга. Указание построить ветряные мельницы комендант получил от А. Д. Меншикова сразу же после завершения основной части строительства постоялых дворов на Московской и Санкт-Петербургской сторонах (1722–1723 гг.), в рамках которого Яков Хрисанфович успешно себя проявил. В новом проекте Я. X. Бахмеотову следовало применить все свои знания, умения и опыт руководства, чтобы выбрать место, подходящее под возведение мельниц, организовать строительные работы и после этого сдать их внаем с наибольшей пользой для казны.

В июне 1723 г. началось строительство ветряных мельниц[260] на р. Малиновке[261], на левом берегу р. Охты и на территории Санкт-Петербургской крепости. Я. X. Бахмеотов передавал князю результаты своей встречи с мельничным мастером В. Ковенговеном[262], которому поручалось возглавить строительные работы: было определено место строительства[263] (А. Д. Меншикову посылалась карта), необходимые материалы и количество работников. Причем комендант считал требования В. Ковенговена дополнительно нанять плотников необоснованными, предлагая князю управиться имеющимися силами[264]. Несмотря на то что А. Д. Меншиков по требованию Главного магистрата, нуждавшегося в новых мельницах, велел Я. X. Бахмеотову строить «с поспешанием», комендант практически сразу же столкнулся с проблемами, значительно замедлившими процесс. Начало возведения мельницы в Санкт-Петербургской крепости откладывалось; мельница на р. Охте также не строилась, потому что не нашлось нужного количества припасов. Кроме того, члены Правительствующего Сената никак не могли принять решения по доношению Якова Хрисанфовича о выдаче средств на осуществление всех работ (в данном случае потребовалось вмешательство князя)[265], а Адмиралтейство и Канцелярия от строений, куда комендант обращался за необходимыми материалами, не давали никаких ответов без выполнения всех условий – внесения на счет денежных сумм, ордера от А. Д. Меншикова и указа государя[266]. Комендант сталкивался с некоторым противодействием мельничного мастера В. Ковенговена, который, как утверждал Я. X. Бахмеотов, не предоставлял ему необходимых сведений, прежде всего, о цене материалов и затратах на строительство[267]. И наконец, выпавшие на долю Якова Хрисанфовича проблемы усугублялись постоянными требованиями А. Д. Меншикова ускорить процесс[268].