Светлячки в саду (СИ)

Угробленные выходные на поиск информации о Генри Моргане не прошли напрасно: по указанным Эйбом городам и временным промежуткам действительно нашлись упоминания о загадочном докторе, который надолго не оставался ни в одной из больниц. Но то, что похожий на доктора Моргана человек носил такое же имя и фамилию, еще не означало, что это был именно ее Генри. Правда сложно было не заметить поразительного сходства Генри с мужчиной с фотографии из «Ричмонд и Туикенем Таймз» за восемнадцатое мая 1865 года.

У нее всегда были проблемы с принятием фантастических, не укладывающихся в голове фактов, особенно когда дело касалось дорогих ей людей. И на этот раз Джо очень хочется, чтобы крякающая и выглядящая как утка птица в лучших традициях умозаключений Генри оказалась лосем.

Лукас изо всех сил пытается сгладить повисшую в лаборатории холодность шутками, но больше вызывает раздражение.

— Послушайте, ребята, а может, выползем вечером в бар? Как вам идейка? — чуть ли не подпрыгивая от нетерпения, спрашивает Лукас. И это смотрится довольно комично, когда парень ростом под шесть с половиной футов корчит из себя сородича кенгуру. — Да и повод отметить есть: шеф из динозавра двадцатого столетия эволюционирует в человека. Не буквально, конечно, — исправляется тот, когда замечает изумленное и слегка отдающее зеленью лицо доктора Моргана. — Но прогресс, так сказать, не стоит на месте даже для нашего ископаемого.

И Джо в который раз чувствует себя учительницей начального класса, когда Генри начинает строить Лукасу страшные глаза. Тот лишь посмеивается, потому как знает, что самое ужасное, на что способен доктор Морган, — это забрать из коробки последний пончик с шоколадом.

— Джо, так ты пойдешь? — переспрашивает Лукас, преданно заглядывает ей в глаза. Только Лукас умудряется с высоты своего немалого роста смотреть на людей снизу вверх. Наверное, весь отдел судмедэкспертизы у них такой, особенный, кривит она губы в улыбке. — Док поворчит и придет. Не обращай внимания, это все последствия бездарно проведенных выходных, — шепотом доверяет ей чужую тайну Лукас и кивает на Генри у окна.

Доктор Морган распрямляет плечи и касается рукой стекла.

На каталке лежит найденный на углу Сорок седьмой и Третьей авеню мужчина с зашитой после аутопсии грудной клеткой. Согласно заключению, которое появилось на ее столе два часа назад, Саймон Хантер умер по естественной причине, и даже такой скрупулезный человек, как Генри, не смог найти что-либо, указывающее на другую версию смерти. В этот раз — как и в те другие, которые удастся пересчитать по пальцам одной руки, — все было именно тем, чем казалось на первый взгляд.

Джо понимает, что глупо отрицать рассказанное Генри, как и глупо было не дослушать Эйба тогда, когда доктор-мать-его-за-ногу-Морган психанул и спрятался в домашней лаборатории, благо хоть не достал из второго ящика секретера липовые паспорта и не сбежал вместе с как минимум вдвое старше «приемным сыном» в Аргентину. Но к сожалению, Джо ничего не может с собой поделать. Сейчас ей не до сверхъестественной чепухи, сейчас ей разобраться бы с тем, во что она превратила свою заурядную жизнью.

Лукас воспринимает ее кивок как согласие и с возгласом «Юху!», пританцовывая, тянет тележку с покойником в морг.

Генри кладет трубку и шумно выдыхает, отлепляется от окна. С запотевшего стекла постепенно исчезают слова с причудливыми завитушками — только доктор Морган может так изящно мелко хулиганить. И Джо направляется к выходу вслед за Лукасом, но краем глаза замечает, что с Генри происходит что-то неладное: вместо жизнерадостного, собранного всезнайки доктора Моргана за стол садится потерянный, опустошенный человек.

В животе молниеносно разворачивается холодный клубок страха, когда Джо подходит к Генри. Темные круги от недосыпания, землистого цвета лицо и красные капилляры в карих глазах.

— Эйб, — хрипло отвечает он на незаданный вопрос.

Генри трет виски, рывком встает и тянется к вешалке, где висит его халат и черное твидовое пальто. А сердце Джо сжимается в крохотный трепещущий комочек, когда она понимает, что произошло нечто непоправимое.

***

— Ты не обязана со мной сидеть, — твердо говорит он, и Джо мучает подозрение, что именно через отрицание доктор Морган пытается попросить ее остаться. — Иди домой, Джо, я справлюсь, — шепчет Генри у порога антикварной лавки, и она вслед за ним проходит внутрь, игнорирует возможность спрятаться у себя в доме и надраться до потери пульса, только чтобы забыть о пронзительном писке медицинских приборов из палаты Эйба. — Я справлюсь, — громко повторяет Генри, будто сам себя пытается в этом убедить.