Светлячок и Пламя (СИ)

- Да, я встречался с ним, - ответил Шива. - Есть такое нехорошее место - Чумной Город. Рядом с ним, на ядовитых болотах, обитают несчастные, изуродованные дочери Ведьмы Изалита, Квилааг и Квиалан. Квиалан очень больна, она приняла на себя удар заразы, которой страдали их подданные, сбежавшие вместе с ними из проклятого Изалита после катастрофы. Квилааг заботится о ней, она собрала вокруг себя группу верных рыцарей, орден Слуг Хаоса, и заставляет их собирать по всем мирам человечность и приносить сестре, это ненадолго облегчает ее страдания. Квилааг - настоящая ведьма Хаоса, беспощадная и жестокая. Говорят, она ест своих подданных, чтобы подпитывать свое внутреннее пламя Хаоса... А Квиалан - просто больная девушка, мягкое и милосердное существо. Как они могут быть сестрами, ума не приложу?... Так вот, Кирк Рыцарь Шипов был лидером этого ордена, его основной задачей было убивать всех, кто встретится на пути, чтобы забрать человечность и поднести Прекрасной Госпоже. Он известен как абсолютно безжалостный воин, единственная цель его существования - служение Квиалан. Почему же он не убил тебя, чтобы забрать человечность, а наоборот, спас, да еще и собирался оказать помощь с ранением?.. Это настолько на него не похоже... - Шива потер лоб рукой. - Но это и не важно. Главное - что ты жива, мы с Сайрусом получили жестокий урок, больше мы не будем отправлять людей в патрули поодиночке, да и над вооружением придется серьезно призадуматься... Броня Хавела и бастард против кожаного доспеха и катаны... Прости меня, девочка, это я, твой командир, подверг тебя опасности. - Он посмотрел Ингинн в глаза, и она увидела, что на дне его узких восточных глаз плещется неподдельная боль и сожаление.

Ингинн молчала - она не знала, что сказать.

- Теперь отдыхай, - Шива поднялся, слегка поклонился Ингинн и, тяжело ступая, вышел из хижины.

- Кирк Рыцарь Шипов, - медленно произнесла Ингинн, словно бы пробуя имя на вкус.

8. Светлячок (сейчас)

Говорят, что немертвый становится Полым тогда, когда его существование окончательно утрачивает всякий смысл. Именно поэтому такое множество немертвых до сих пор еще бродит по землям Лордрана, оставаясь в здравом рассудке - это те, каждый из которых надеется, что именно он является Избранным, что именно ему предначертано свершить волю богов и заново возжечь Первородное Пламя. Честолюбивые планы... или попытка цепляться за соломинку?..

Прибежище Нежити, отправная точка любого пути немертвого. Одна на всех, от нее во все стороны расходятся извилистые бесконечные тропинки. От врага к врагу, от костра к костру, от смерти к смерти. Есть ли в этих скитаниях смысл? Есть - хотя бы в том, чтобы не позволить опустошению поглотить тебя.

Существование немертвого - это лишь тень жизни, мало похожая на то, что ее отбрасывает, искаженная и светом ложного Солнца, и изломанной, разбитой поверхностью земли, на которую ложится эта тень. Постепенно размываются воспоминания, исчезают чувства, уже не удается вспомнить, каково это - наслаждаться вкусом хорошего вина, ощущать на коже щекотание солнечных лучей или приятную прохладу озерной воды. Из всех чувств, которыми человек обладал при жизни, остается только одно - боль. И с каждой смертью остальные чувства все больше притупляются, зато боль становится сильнее, словно остается единственным мостиком, связывающим нынешнего немертвого с тем человеком, которым он когда-то был. Боль есть память, боль есть символ человечности. И в конце концов каждый немертвый, не позволяющий опустошению овладеть собой, начинает любить боль как жестокого друга, напоминающего о цели, ради которой по всему Лордрану горят костры на человеческих костях. О цели, ради которой нежить в очередной раз поднимается у костра и устремляется навстречу следующей смерти - еще более мучительной и болезненной, чем предыдущая.

Лидия никогда в жизни не задумывалась о различиях между богами и людьми. Боги, наделенные искрой Великой Светлой Души, представлялись ей просто как некие существа, намного более могущественные, чем люди. Заслуживали ли они того, чтобы править их миром, были ли они более достойны роли правителей, чем люди? - такой вопрос даже не приходил ей в голову. Существующий порядок был единственным порядком, который она знала. И когда этот порядок дал трещину - когда с угасанием Первородного Пламени на людей обрушилось Проклятие Нежити - она только еще прочнее уверовала в то, что этот порядок необходимо восстановить. Любой ценой.

Единственная цена, которую ей отчаянно не хотелось платить - это жизнь ее дочери. Поэтому честолюбивые грезы прочих немертвых, мнивших именно себя Избранными, кому предначертано спасти этот мир от наступления Эры Тьмы, были в ее случае не так важны, как мысль о том, что если как можно быстрее залатать дыру в мироздании, вновь зажечь в полную силу Первородное Пламя, то проклятие Нежити отступит, не успев взять в свое кольцо душу и человечность Ингинн.

Именно с этой мыслью Лидия каждый бесчисленный раз поднималась у костра.