Светлое будущее (СИ)

— Мира! Мирон… Перестань, прошу! — задрожала я от уже зарождающейся истерики. Неохотно поддается. — Хватит уже… с меня. Пожалуйста! — Шаг вплотную — и притискиваюсь к нему — робко, не сразу, но все же отвечает, обнимает меня, прижимает к себе. — Да и потом, — ржу уже смущенно ему на ухо, давясь слезами. — Хрен ты у меня так… быстро отмажешься. Моя мстя… будет долгой и нудной, — резво осекаю себя, закусив губу. Но миг — и отваживаюсь… на самое страшное, искреннее: — Я об этом с самого начала догадывалась. — Дрогнул, хотел, было, отстраниться, вырваться из моей хватки, но сейчас… я, сгорающий в агонии исповеди смертник, сильнее — покоряется, послушно замирает. — Глупо… было надеяться… на безрассудную смелость твоих шестерок. Они без твоего разрешения даже… нужду не справят, а не то, что бы… Разве не так? — дрогнул мой голос. — Разве я этого не видела? Они боятся тебя — а потому… — смолчала я, намеренно не договорив.

Окоченел Мирашев. Мгновение — и вдруг взорвалось в нем очередное прозрение:

— Ты поэтому не хотела мне рассказывать? Да? — Немного помолчав, добавил: — Не из-за мести, а из-за правды?

— Из-за выбора, — поспешно уточняю я. — И да, правды… — жгучая тишина. Не шевелится, не дышит мой флагеллант^[33]. — И потом… Мира… мы и так уже наказаны тем, что нам… с этим жить. Зачем еще что-то добавлять?

— Выходи за меня?

— Что? — дернулась уже я от неожиданности. Немного отстранилась, взор в лицо. — В смысле? Я же и так согласилась.

Поддался. Глаза в глаза.

Ухмыльнулся горько:

— В свете всего этого д*рьма… ты еще хочешь быть моей женой?

Обмерла я. Невольным перезвоном мурашки по телу…

— Ну… да, — несмело киваю головой.

— Сегодня, — громом.

Округлились очи.

— В смысле? А вдруг… и там же, вроде как, месяц…

— Не вдруг, — грубо перебил. — И не месяц. Ты выйдешь СЕГОДНЯ… за меня замуж?

Поежилась, взволнованно сглотнув слюну. Вдох, и сражаясь с непонятным страхом и радостью наперебой, кривлюсь в нервной улыбке:

— Да. Выйду.

* * *

Побрился, помылся, нарядился мой Мирашев… и принялся дождаться, пока я завершу свои нелепые манипуляции модницы.

Выдвинулись в путь.

— А тачка моя где? — растерянно протянул Мирон, почесав затылок, окидывая взглядом двор.

— Не знаю, — язвлю, сквозь улыбку.

— Ну ладно… — гыгыкнул пристыжено. — Тогда такси…

— Тогда такси, — повторила за ним, паясничая.

Тотчас нырнул в карман и достал телефон. Живо набрал какой-то номер:

— Да, здравствуйте, — прокрутился на каблуках, бесцельный взор около. — Нам бы машинку…

* * *

Ювелирка, а затем — ЗАГС…

Пока ждали в кабинете «тетеньку», которая (воодушевленная внушительным денежным презентом) кинулась куда-то искать «пакет всех необходимых документов», дабы свершить нашу, столь дерзостную, затею (не особо вписывающуюся в распорядок дня, да и в правила предоставления услуг государственной регистрации брака), я села за стол, а Мирон — принялся усердно рисовать круги шагами по и без того маленькой, давящей на мозги, комнатушке.

— Паспорт дай, а то еще помнешь, — нервически гаркнула я на своего жениха, видя, как тот охально сжимает «орластого» в своей руке.

Молча подчинился. Шаги ближе — покорно протянул мне:

— Не боись, штампов нелегальных нет, — не удержался от язвы.

Мигом ухватила.

— Хе-хе. Это я, чтоб не сбежал.

Живо раскрыла документ, не удержавшись от соблазна, взглянуть на фотку этой наглой рожи в его двадцать.

Обмерла в шоке. Но не от картинки (почти не изменился), а от написанных там слов:

«Мирослав Мирашев».

— Как так?

— Че такое? — в момент кинулся ко мне. Сдвинул мои пальцы, давая взору больше свободы. В непонимании взгляд мне в очи: — Ну?

— Мирослав? — еще больше округлила я глаза.

— А… это, — скривился от раздражения. Махнул рукой. — Напугала, блядь. Думал уже что-то не то. Что не свой взял.

— А у тебя есть и чужие? — ржу.

— Ну, мало ли, — пожал плечами. Шаги вновь по кабинету. Задумчиво: — Где по делам пересекалось и попуталось.

— Так Мирон и Мирослав — это же разные имена! — не унимаюсь я, распятая прозрением.

— И че? — обмер; вперил в меня взор. — Бесит оно меня. А менять — лень. Да и Мирон тоже уже мало кто зовет, разве что ты, да так — самые близкие. Мира — да и Мира.

— Ну, всё равно… Мирослав…

— Да тупо звучит! — резво ко мне шаг — и вырвал из моих, забрал свой паспорт. Свернул — и тотчас спрятал во внутренний карман. — Мирослав Мирашев. Мирашев Мирослав — блядь, язык сломать можно! О***нный подарок от любящей матери!

Скривилась я, отведя взгляд в сторону.

— А дети у нас… — повела задумчиво, не без издевки, — будут Мирославовичи? Или Мироновичи?

— Мира младшие! — гаркнул злобно, но еще миг — и не выдержал — загоготал. — Ты меня сейчас добесишь!

— И че будет? — нагло, излишне храбро ржу. Взор на своего без пяти минут муженька.

Улыбается:

— Консумация! Раньше даже, чем подписи в этом зло***чем документе поставим. Где там эта курица? — метнул взгляд в сторону входа.

Послышались шаги в коридоре.

— Эх, не успели! — паясничаю я, шумно вздохнув. — Такое наказание профукать.

— Ты сча добазаришься, — заржал.

Но уже скрипнули петли, содрогнулось полотно.

* * *