Светлое будущее (СИ)

— А ниче… — ухмыльнулся коварно; хитро прищурился. Резко оторвался от стены, стремительный ход ближе. Поежилась я, дернулась невольно назад, но тотчас силой осекла себя, остановила. — Иди ко мне, — уверенное движение его рук и сорвал с меня полотенце. Наглый, вожделенный, властный взгляд, скользя по нагому телу, по запретным местами, будто впервые меня такую видит (дрожу от смущения и волнения, жуть шипами пробивает рассудок и тело). Миг — и подхватил меня себе на руки. Поддалась, обвилась ногами вокруг поясницы. Сгораю уже от страха.

Пристальный, сверлящий взор мне в глаза:

— Не сплю, говоришь…

Нервно сглотнула я слюну. Волнение еще сильнее расписало плоть. Но отступать — не имею права… да и не хочу.

Робким шепотом, отвечая на вызов:

— Нет.

Лукаво ухмыльнулся:

— Ну значит… пора наверстывать.

Шаги едва ли на ощупь в спальню — и повалил на кровать.

Лихорадочный пляс взгляда, касаясь на короткие мгновения то моих губ, то глаз. Провел, погладил по голове:

— Верь мне, хорошо? — с вызовом очи в очи, замерев на жуткое, требовательное мгновение.

И снова сглотнула я скопившуюся слюну, давясь каким-то жгучим, первородным, животным страхом, вот только тревога эта не от кошмара шла. А иная — чуждая мне доселе.

Мышцы сжались внизу живота… Жар разлился, отчетливо отбивая пульсации ход.

Паника обдала шальной волной, захлестнув с головою сполна, — но еще держусь…

— Мы можем еще подождать… если тебе это надо, — будто гром раздалось надо мной.

Резво дернулась от испуга я, захлебываясь ужасом, что кольнул в сердце:

— Нет, — поспешно.

Чего-чего… а больше рисковать, давать возможность другим отобрать у меня Мирона, отобрать тот единственный… шанс, что и так чудом остался, достался… быть хоть как-то Ему интересной, я не стану. Да и… вдруг это последняя моя возможность быть с тем, кого так искренне… кто столь… дорог сердцу?..

Мгновения изучения пляса эмоций на моем лице — и снова шепотом:

— А на самом деле?..

— Я хочу, — тихо, неуверенно, но мольбою.

— Тогда доверься…

Нежный, ласковый поцелуй, будто бабочка, коснулся моих губ… А затем пылкой, жаркой дорожкой стал спускаться по шее к ключице, скользя, касаясь, дразня влажным языком кожу. Сжал мою грудь рукой. Дрогнула я под его напором, но удержал, а затем и вовсе прилип устами к торчащему от возбуждения соску. Облизал его и сжал губами, нежно прикусил зубами — и снова попытка моя убежать от наваждения чувств, но удерживает деспот в своем плене. И нет больше права… на спор. Стиснул руками до сладкой боли — и покатились поцелуи стремительно вниз. Дернулась, сжалась я, но напор сильнее — и развел бедра в стороны. Дрожу уже откровенно, лихорадочно. Страшно безумно, будто и… не со мной несколько часами ранее… он то творил на вокзале…

Миг — и пискнула я, выдавая себя сполна. Нежное блуждание языка вокруг пупка — и покатился далее…

— Не надо! — отчаянно.

Обмер в удивлении. Взор в глаза. Молчит, выжидает.

— Тебе же неприятно… не надо, — несмело повела я, осознавая весь ужас своей предыстории… испорченности.

Хмыкнул:

— Было бы мне неприятно, не хотел бы… — отчасти грубо вышло, а потому тотчас осекся, — не делал бы. Доверься мне, Ник. Пожалуйста.

Нервно сглотнула скопившуюся слюну. На глаза проступила влага. Миг сомнений, волнения — и покорно, сдаваясь, откинулась я вновь на подушку. Зажмурила веки, подавляя в себе бурю жуткого страха.

— Если только тебе неприятно… — несмело отозвался вновь.

— Нет. Нормально… наверно, — взволнованно, излишне торопко обронила я.

Поцелуй, нежный… будто кто тысячами игл меня кольнул, коснулся внутренней стороны бедра — и снова дернулась я от непривычных, убийственных чувств. От удовольствия… которое казалось… просто за гранью, казалось невозможным его выдержать достойно.