Светлое будущее

Потом Тамара произвела строгие расчеты и сообщила мне, сколько денег я должен оставлять в семье и сколько могу проматывать на своих шлюх. Хорошо еще, что она не знает о моей полставки и о мелких гонорарах. Тут я должен отдать ей должное. У всех моих знакомых бывшие жены обирают бывших мужей до нитки с помощью специально нанятых адвокатов, писем в партбюро и заявлений в суд.

Светка сказала, что она после работы заглянет ко мне на часок. Странно, а мне, когда я остался один, больше всего захотелось, чтобы ко мне не приходил никто. Быть одному — никогда не думал, что это так здорово.

Моя хозяйка — аккуратная и очень приветливая женщина лет семидесяти. Она повесила мне занавесочки с голубыми цветочками, расстелила везде белые скатерти и салфеточки, напоила меня свежезаваренным чаем. И я почувствовал себя маленьким, дома у мамы.

ВСЕВОЗМОЖНЫЕ ВАРИАНТЫ

— Давай трезво обсудим положение, — говорит Антон. — Либеральная эпоха закончилась. Теперь напечатать даже такие книжки и статьи, какие печатали три года назад, уже практически невозможно. Ты это, очевидно, почувствовал сам. К тому же делать теперь нечто подобное бессмысленно. Никакого эффекта не будет. Время уже не то и с точки зрения восприятия нашей продукции. Что же делать? Задачка на комбинаторику. И довольно тривиальная. Boт дилемма: либо остаемся в рамках марксизма, либо выходим за его рамки вообще. Рассмотрим первый вариант. Здесь опять- таки две возможности: либо послушно выполнять все указания свыше и становиться шакалом типа Васькина, либо новаторствовать. Первая возможность не для тебя. Если ты даже захочешь пойти этим путем, тебе не

позволят. Поздно. По Их раскладке ты — новатор. Новаторствовать можно двояко: ревизовать марксизм, т. е. пересматривать его принципиальные формулы как не отвечающие современной реальности, или улучшать, т. е. «развивать» применительно к новым условиям, не отступая ни на шаг от всех (не только основных) принципов марксизма. Ревизионизм у нас исключен априори. Остается улучшение. Но кто решает, улучшил ты или ухудшил? Васькины. Кто решает, отступил ты или нет? Они же. Так что останешься ты увлекающимся или слегка ошибающимся улучшением или ревизионистом, это зависит уже не от тебя, а от васькиных. По моим наблюдениям, сейчас ситуация такова, что Они скорее примирятся с ревизионистами, чем с улучшенцами, ибо улучшенец — реальный конкурент. Васькин теперь тоже будет претендовать на то, чтобы попасть в членкоры. И основания у него не меньше твоих. И если ему представится малейшая возможность подставить тебе ножку, он это сделает не колеблясь ни секунды. Вы, улучшенцы, и так почти двадцать лет держали Васькиных в тени. Теперь их время наступает. Так что чем лучше вы будете делать свой труд, тем хуже для вас. А если сделаете плохо, вас тем более сомнут, ибо плохо делать Они могут лучше вас.

— В общем верно, — говорю я. — Давай второй вариант.

— Рассмотрим второй вариант, — говорит Антон. — Выход за рамки марксизма открывает такие возможности: 1) уход из сферы идеологии вообще; 2) остаемся в области идеологии. Первая возможность не для нас. Мы слишком стары для этого. Остается вторая возможность. Здесь опять-таки есть варианты: 1) критиковать марк-сизм, бороться против него; 2) быть безразличным к нему. Тут ситуация гораздо сложнее, чем в рассмотренных ранее случаях. Насчет критики марксизма скажу потом. Сначала о безразличии к нему. Можно заниматься идеологией безразлично к марксизму, например — в духе буддизма или православия. Сейчас это довольно модно. Я не хочу обсуждать этот путь. Я думаю, что ты согласишься со мной: все виды идеологической деятельности такого рода не адекватны современности. Они означают как раз уход от самых важных идеологических проблем нашего времени. Это не для нас. Это — для неудачников более мелкого ранга. Возникает вопрос: можно ли быть безразличным к марксизму, занимаясь комплексом наиболее важных идеологических проблем нашего времени? Увы, я лично для себя убедился в том, что фактически это невозможно. Марксизм, брат, штука весьма серьезная, оказывается. Его не обойдешь. За какую проблему ни возьмешься, она обязательно так или иначе рассматривалась и по-своему решалась в марксизме. И что бы ты ни сказал при этом, ты так или иначе сталкиваешься с марксистской традицией, с марксистским протестом или одобрением. Марксизм — великая идеология. И, работая в духе идеологических проблем времени, нельзя не сталкиваться с ней. Это — факт. Я думаю, тебя уговаривать на этот счет не требуется. Так что же остается? Борьба? Вот тут-то и есть главная загвоздка.