Светлое прошлое, или Полный Назад!

Захватив с собою матерчатый мешочек с затягивающимся ремешком, бабушка Максима начала собирать травки разные на лесной обочине. Благо, что место было кристально чистое, травы в сибирских лесах — целебные. Вокруг все пестрело пронзительными красками: голубыми пятнышками алели водосбор, змееголовка и горечавка; оранжевыми и желтыми золотились лютики, маки и купальница; малиновым светом отливали копеечник и мытник. Несколько минут Агафья Тимофеевна в полной тишине собирала необходимые ей травы, пока, наконец, не обернулась, и увидела, что неподалеку стоит любопытная тихоня Лика, — и подсматривает за движениями немолодой женщины. Обнаружив, что ее увидели, Мышка не стала таиться более и весело попросилась в помощницы к Агафье Тимофеевне. Оказалось, к немалому изумлению сибирячки, что южная красавица отлично знает травы, даже, может быть, лучше нее, но не все из местной флоры девушке знакомо: все-таки, травы Юга и Сибири отличаются, как и их растительный и животный мир в целом…

Взойдя на вершину, путники обнаружили на ней большой, из крупных камней выложенный тур и тщательно закрепленный деревянный шесток. В специально укрепленной в туре банке лежало множество записок от ранее бывших здесь странников. Конечно, восхождение на пик Поднебесный особых навыков альпинизма не требует, однако, одну малую гору они уже покорили. Все вместе. Правда, Агафья Тимофеевна была здесь, поэтому она не стала в банку свою записочку опускать, а вот Мышка со своим другом положили в банку записку. Совсем коротенькую, с несколькими словами: "Не в последний раз!" И все. Понравилось им по горам лазить. Ощущение единения с природой надолго сохраняется, если побываешь на высоте. И еще покорение вершин помогает соединению сердец и лучшему взаимопониманию.

Далеко внизу совсем маленькими казались речные долины Малого Казыра и Амзаса. Воды рек искрились под солнцем как радужные веселые змеи. Совсем далеко, где-то под горизонтом, притаились многие горные вершины, и все они звали, манили, дразнили, бросая вызов и приглашая к себе. Бабушка пояснила, что во-он там — горы Средний Зуб, а там — Чистайга и Кугуту. Там — хребты: Терень-Казырский и Межказырский, и перевал Караташ. На многих их этих гор она побывала в детстве с родителями. Теперь подниматься легче стало: троп туристы больше натоптали, с каждым годом покорителей гор прибавляется.

— Ну что, зайчатки, на пик Вареса, — вон тот, что пониже, — полезем? — предложила Агафья Тимофеевна с хитрой улыбочкой. — Или вон на тот, еще ниже, — на вершину Строителя? Не желаете? Здесь отдохнем немного? Замечательно! Предлагаю в честь удачного покорения вершины отметить событие! Нет, не вставанием! Вот что у меня есть: настоящая, на самой лучшей "Пшеничной" водке, настойка на кедровых орешках и шишках. Сама делала сей бальзам целительный. И стопочки вот тоже припасла, еще от отца моего остались: коллекционные, в кожу "одеты", из нержавеющей стали отлиты. Немецкого производства, их отец привёз со Второй Мировой Войны как трофей. Видите, какие интересные надписи и эмблемы? — Максим с особенным интересом принялся рассматривать старинные нацистские стопки. Не удержался, заметил:

— Что-то раньше я их у тебя не видел, Агафья Тимофеевна! Где такая прелесть хранилась? Разве из них вы с отцом моим пили?

— Конечно, нет! — усмехнулась бабушка. — Тимохе всегда все равно было, откуда пить, а матушка твоя предпочитала из хрусталя спиртное употреблять. Чтобы красиво и понемногу, она же мало пьёт, потому и бросила отца твоего. И я бы его тоже бросила: что это за мужчина такой, ежели меры не знает? Смотри, Максим, больше трех рюмок никогда не пей, держись: при таком отце тебе следует следить за собой. Но как ты можешь помнить такие подробности об этих рюмках? Что они раньше на столе не стояли? Ты же маленьким был!

Максим хотел бы очень возразить бабушке, что отца его отнюдь не Тимохой зовут, и что помнит он все очень хорошо, вот только помнит лишь то, что связано с концом девяностых годов и еще более позднего времени. И точно знает: этих вот стопочек не видывал никогда! Но не смог Максим возразить. Только плечами пожал: мол, кажется! Агафья Тимофеевна поняла его, очевидно, не совсем правильно, решив: мужчине мужская вещь понравилась, — и добавила, что потом она эти стопки Максиму на память подарит. И как Макс ни отнекивался, не смог отказаться от такого подарка.

Только Мышка потом не раз повторяла: потому Максим этих стопок не видал в своем детстве, что еще раньше, когда он пешком под стол ходил, бабушка ему же, Максиму, но взрослому, подарила стопки после совместного восхождения на пик Поднебесный. Вот такой парадокс.

— Вдали видите крошечные пряничные домики, похожие на избушку бабы Яги? Это все малые приюты для туристов, которых немало понастроили в последние десятилетия, — бабушка указала пальцем на крошечные крыши далеких домиков вдоль русел рек. — Если двинемся дальше, то непременно заночуем в одном из них: я хотя и предпочитаю уют и тишину, но нужно посмотреть, что же это такое: туристические приюты?