Светлое прошлое, или Полный Назад!

Согласно кивая головой, Кошкин спиной попятился к двери. Хотел было пригласить изгнанных войти, но вспомнил о жвачке, закрывавшей проем замочной скважины, и пару минут тщательно очищал проём от липкого месива. Мышка с иронией наблюдала за молодым служакой: именно таким она и представляла себе типичного "низового" сотрудника органов: наверняка, еще и живёт в жениной квартире, свою-то в столице не скоро дадут! А теперь, с учетом надвигающихся перемен, могут и совсем не дать, если только не совершит Кошкин нечто выдающееся или героическое… вот жизнь!… может, живи этот Кошкин в другой стране, получай он зарплату, удовлетворяющую всем потребностям, — он и не подумал бы "брать" ничего и ни от кого? Может?

— Заходите! — Кошкин распахнул дверь, и в нее слишком быстро ломанулись стоявшие за дверью сержант и курсант. Чуму они просто впихнули в дверь, словно мягкую игрушку: надоело им его "конвоировать" за здорово живешь, когда так интересно было бы ухо или глаз к замку приложить… Впрочем, Скобеев разок попытался, но увидел только нечто белое, и Сырцов тут же встрял с замечаниями. Все ему нужно, этому малолетке!

— Простите великодушно за задержание, молодой человек! — Кошкин даже пританцовывал на месте от возбуждения, а сам думал: это как же "королевна" будет Сырцову объяснять, что к чему? Здорово она самого Кошкина от объяснений освободить решила… — Вы свободны! Не держите зла! Перестарались мои подчиненные в своей бдительности на благо великого Советского государства…

— Да ладно, чего уж там… — Чума был лишен, похоже, всякой мстительности. Или просто мечтал оказаться отсюда подальше, — и поскорее. — Нам можно уходить? Тогда я забираю сумку! — И он решительно ухватил за ручку Мышкину сумку на колёсиках, порываясь как можно скорее уйти отсюда.

— Подожди, мой милый! — Мышка продолжала играть из себя "сладкую девочку". — Сейчас пойдём… А пока мне нужно с этим "мальчиком" парой слов перекинуться… — И она невежливо указала пальцем на Сырцова. — На минуту… Выйдем! Товарищ лейтенант, подтвердите обязательность сего!

Лейтенант кивком подтвердил практиканту, что тот должен следовать за девушкой. Курсант и странная девица вышли в коридор буквально на одну минуту, но, когда Сырцов возвратился, у него горели уши и щеки, словно он перегрелся на солнце в середине июля. Лейтенант даже внимания должного не обратил на уход странной парочки, хотя очень желал расшаркаться перед Мышкой, — так он был удивлен нетипичным поведением Сырцова. Тот уселся на стул, как током ударенный, глядя перед собой в пространство. Явно он не готов был к откровенности с начальством: нужно было переждать чуток. Тогда Кошкин подозвал к себе Скобеева и, на ухо, тихо, как шелест травы, повелел:

— Поедешь на такси за этими двумя… Проследишь, где остановятся. Потом доложишь. Вот, возьми "денежку" на расходы и на сигареты себе. Всё понял?

— Так точно! — гаркнул чрезмерно исполнительный Скобеев, но Сырцов на него и внимания не обратил, так и сидел, будто кирпичом по темечку ударенный…

Когда Скобеев забрал деньги и умчался выполнять приказ, Кошкин все-таки приступил к онемевшему курсанту с расспросами. И тот, запинаясь, пояснил, что девица показала ему одну "корочку". Такую "корочку"… Мол, они, Сырцов со Скобеевым, своей деятельностью им с парнем помешали в выполнении одного задания… И теперь ей, мол, особо хочется его, Сырцова, наказать… И даже отправить официальную "бумагу" его факультетскому руководству… но, может быть, она и не станет этого делать, может быть…

Кошкин, как человек мудрый, мигом понял, о какой именно "корочке" идёт речь, — и взялся за голову. Ведь он у нее взятку взял! Что теперь с ним будет?…

Вернувшийся вскоре Скобеев рассказал, что девица и парень на такси доехали до здания гостиница "Россия". Вошли в фойе и обратно из гостиницы не выходили. Через некоторое время Скобеев обратился к местному администратору с вопросом о вошедших, но, несмотря на предъявленное им удостоверение, женщина отвечала неохотно. Однако, удалось узнать: девица сняла в гостинице номер-люкс. О парне Скобеев ничего не выяснил. По всей видимости, тот заселился вместе с девицей, но неофициально, и, раз дежурная столь неохотно отвечала на вопросы, значит, знала больше, чем говорила.

Глава 5

Максим выскочил из помещения опорного пункта милиции, как ошпаренный, сам еще не веря в свое счастье: его отпустили! И зачем полез защищать ту цыганку? Где были его мозги? Цыганка-то осталась сидеть на месте, а его, дурака говорливого, задержали! Что за характер… Чума, одно слово!

— Напугал ты меня, слов нет! — Мышка дышала тяжело, словно после забега олимпийского. — И чего лезешь, куда не просят? Нашел, кого защищать! Что бы ты без меня делал, глупый? Ну, и как я тебе? Здорово отделала представителей нашей доблестной милиции? Хотя и 1991 год, — все одно: наши! Родные люди…