Светлое прошлое, или Полный Назад!

— Как шмон? — Петр чуть не подавился мороженым. — Зачем? У меня нет ничего такого, что могло бы вашу контору заинтересовать! Клянусь чем угодно!

— Все у вас есть! Во всяком случае, есть кое-что из того, что ни в коем случае не должно попасть в руки тех, кто вскоре придет к вам учинять обыск. — Она перегнулась через столик и прошептала несколько слов Петру на ухо. Он едва под стол не упал, осознав всю правдивость предъявленного ему обвинения.

— Зачем вам спасать меня? — выдохнул натужно. — Кому я понадобился? Ну, жил себе человек спокойно, никому не мешал… какой гад вздумал на меня телегу катить? Это из наших кто-то?! Или… кто-то на мое место хочет?! Да я их!…

— Товарищ старший лейтенант, успокойтесь! — Мышка была само очарование. — Сейчас мы поедем к вам. Вы подниметесь наверх и, ничего не объясняя вашей милейшей супруге, вынесете мне ту котомку, в которой ИХ прячете… Где? В углублении за батареей? Или в вытяжном отверстии? Или в кладовой? Не знаю, но, если наши "мальчики" вздумают искать, то они найдут непременно! Одно не пойму: как вы могли такое удумать, хранить это дома? Дача ведь есть!

Кошкин хотел было сказать, что на дачу ездить далеко, но вновь удивился: откуда девчонка про дачу знает? Хорошо подготовилась! И мысли не возникло у старлея, что Мышка столь уверенно импровизирует.

— И что мне потом делать? — спросил Кошкин, заикаясь. — Когда они придут с обыском? Кому я помешал, кому?! Может, мне скрыться ненадолго?

— Отличная идея! — обрадовалась Мышка. — Только скрываться вам никуда не нужно: вы — опытный специалист, завтра же или сегодня вечером выбейте по начальству отпуск "по семейным обстоятельствам", в вашей структуре такое предусмотрено тоже, как мне известно. Организуйте сами себе телеграмму, и езжайте со своей красавицей в деревню дней этак на десять, пока все не утрясется. Те, кто надумал вас "чехвостить", обыск проведут и без вас, им не впервой без хозяина шмон устраивать. А так как ничего не найдут, то наедут уже на того, кто написал анонимку на старой печатной машинке с западающей буквой "С", и это ему не поздоровится за бездоказательный поклеп! Вы думаете, в СССР возможно писать анонимки, не будучи раскрытым?! Здесь вам не загнивающий Запад с его демократией и упадком закона!

Кошкин тут же вспомнил, что у лейтенанта Маслова из другой смены якобы была дома печатная машинка, и жена у того секретарем работает в управлении. А он с ним еще был в доверительных отношениях! Точно Маслов, больше некому: остальные сотрудники не то, что печатать, писать могут в замедленном темпе, и не женаты еще, не просить же в таком деле чужих… Точно Маслов!

— Надеюсь, вы понимаете, что "второй главк" заинтересован в сотрудничестве с работниками МВД? Нам повсюду нужны преданные люди, — Мышка сияла ласковым взором и многообещающей улыбкой. — С нами вам не придется десять лет копить на вожделенную "двушку": просто подыщем по-быстрому подходящий обмен, который вам ни копейки стоить не будет, а вторая сторона будет безмерно рада с вами обменяться, — ситуации, знаете, бывают разными… надеюсь, вы не откажетесь с нами сотрудничать, по зрелом размышлении? Я пока не собираюсь вам предлагать бумаги подписывать, — все потом, потом!

На старенькой "Волге" они пролетели несколько десятков километров по вечерней Москве. Мышка удивлялась отсутствию пробок и почти нормальному воздуху улиц. Наслышана была о неимоверно удушающем смоге в столице, но то в наши дни, а здесь — 1991 год: машин мало, иномарок почти совсем нет, скорость у машин черепашья, безопасная, — красотища!

Подъехали к серой панельной девятиэтажке.

Мышка с любопытством посмотрела на унылый дом из восьми подъездов, в третьем из которых обитал доблестный старший лейтенант Кошкин. Абсолютно никакой дом, лишенный своего "лица". Сотни и тысячи таких домов-близнецов выросли в стране при Леониде Ильиче. Впрочем, с виду они казались презентабельнее "хрушевок".

— Вы подниметесь наверх и вынесете мне то, что обещали, — тихо велела Мышка. — Я здесь буду ждать, чтобы не смущать понапрасну старушечье население ближайших скамеек. Старушек хлебом не корми, а сплетню дай!

Кошкин смутился, хотел было что-то сказать, не смог, сглотнул слюну и изрек:

— Может, у первого подъезда подождете? Или за углом дома? Пожалуйста!

Мышка согласилась, понимая: старушки в массе страдают дальнозоркостью.

Очень быстро Петр вернулся, буквально и пяти минут не прошло. Очевидно, жены его на тот момент не оказалось дома, никто не задерживал.

В руках Кошкин держал обычную овощную плетеную авоську, в которой лежало нечто завернутое в несколько слоев бумаги. Словно некую драгоценность, вздыхая, он передал бесценную ношу Мышке, хотел было уже уходить, не зная, что еще сказать, но она остановила Кошкина:

— Здесь всё? Вы уверены? Вижу, что так! Вы меня поняли: завтра же уезжаете из столицы минимум на неделю и в городе не появляетесь, что бы тут ни происходило! Желательно, чтобы вы оставили руководству не те координаты, чтобы они вас не смогли вызвать в случае чего…