Светлой по Тёмному

– Босс! – дверь резко открылась и в холодную, зимнюю тьму, под мягкий свет фонарей, выскочила девушка, зябко поежившись, она отступила на шаг назад, но дверь уже захлопнулась, а дознавательн удивленно смотрел на нее. И она решительно бросилась в бой. – Босс, вам туда нельзя!

Обхватив себя за плечи, девушка сбежала с крыльца и подлетела к нам, вжимая голову в плечи.

– Я вас как из окна увидела, так сразу же побежала, – она задыхалась и стучала зубами, – вам нельзя внутрь. Там она!

– Ты простудишься, – неодобрительно протянул дознаватель, не спеша задавать нужные вопросы.

Почему нельзя внутрь? И кто такая эта ужасная она?

– Крепкое здоровье от папы досталось, – не согласилась девушка, и, чтобы подтвердить свои слова, чихнула.

– Внутрь, – скомандовал дознаватель.

– Нельзя, – с придыханием ответила ненормальная.

– А кто эта «она»? – наконец решила я взять все в свои руки. В конце концов, я сегодня единственная жертва вечера. Других быть не может.

– Жена градоправителя, – прошептала девушка, делая страшные глаза.

Я невольно содрогнулась и призналась, спрыгнув на землю:

– Если вас разыскивает леди Санр, то вам туда и правда лучше не ходить.

Жена нашего градоправителя была женщиной с большой буквы. В городе едва ли набралось бы и с десяток мужчин, способных потягаться размерами с этой большой буквой. Но самым страшным в ней были совсем не габариты, не центнер лишнего веса, и даже не голос, сравнимый по громкости с ревом таллийских труб, что своим звучанием сотрясали землю, самым страшным в ней был характер.

Леди Санр она стала еще в те давние годы, когда градоправитель был всего лишь почти разорившимся лордом, с кучей долгов. Дочь купца с богатым приданным он сравнивал с подарком Матаиса, это заблуждение продлилось ровно неделю. Потом молодой жене надоело быть кроткой, и несчастный градоправитель осознал, что Матаис тут не при чем, и если юная леди и было чьим-то подарком, то только Аноры.

Дознаватель, не проникшийся внезапной заботой о своей персоне еще и с моей стороны, закатил глаза и силой потащил меня к управлению. Я почему-то сразу заподозрила в нем темного. Светлые маги меня никогда так не таскали. Даже Танис просто тянул за собой магией, но за руки не хватал.

– Босс, вы же еще такой молодой, – ныла девушка, наворачивая круги вокруг нас, и безостановочно шмыгая острым носом, – вам еще работать и работать. Зачем вы добровольно идете на смерть?

– Малика, – рыкнул дознаватель, заставляя ее замолчать.

Причитать она сразу перестала, только чихнула, неодобрительно кося на свое дорогое начальство наивным синим глазом, и припустилась вперед, в тепло.

На первом этаже, продолжая цепляться за дознавателя, и кутаться в чужую куртку, я заробела, чего-то испугалась, и идти вперед, к лестнице и неизведанному, не хотела.

Малика настороженно ступала рядом, безостановочно оглядываясь, и принюхиваясь. Опасалась, видимо, что сейчас из-за какой-нибудь двери выскочит леди Санр, и придет ее боссу конец.

– Тебя ждут, – заметив мое состояние, дознаватель тяжело вздохнул, – если я не доставлю тебя к брату в ближайшее время, то он пойдет искать тебя сам.

За последние дни ему, судя по всему, пришлось довольно тесно познакомиться с Нэем, иначе вряд ли он знал бы, на что стоит давить.

– Ну так чего же мы ждем? – встрепенулась я.

Наверное, лучше бы я и дальше топталась на первом этаже, в полумраке уснувшего здания, и не поднималась на второй, в кабинет капитана.

Там было светло, тепло и удивительно многолюдно для глубокой ночи.

– Эри! – первым на меня налетел Ристан, сжал хорошенечко и замер.

– Привел, в целости и сохранности, – ехидно заметил дознаватель, потрепав меня по голове, – как видишь, справился без твоей неоценимой помощи.

Ристан засопел, и прижал меня к себе сильнее.

А я раскисла, шмыгнула носом, стараясь сдержать слезы, и не смогла.

Я ревела, уткнувшись лицом в рубашку темного, и глухо подвывала, когда вспоминала как же страшно и одиноко мне было в последние дни.

– Не нашел я никаких документов, – раздался сзади возмущенный и родной голос. Секунды осознания увиденного, в которые я даже реветь стала потише, закончились непреклонным, – а ну дай ее мне.

Несколько мгновений меня перетягивали в разные стороны, что-то злобно шипя и не смущаясь присутствия ни дознавателя, ни капитана, ни даже директора Хэмкона, который тоже зачем-то был здесь. Я лишь всхлипывала и беспомощно перетягивалась, не находя в себе сил хотя бы возмутиться.

В конце концов, Ристан, как тот, кто уже успел меня потискать, сдался и отдал трофей безутешному родственнику.

Нэй не полез сразу обниматься, попытавшись стереть с моего лица слезы, быстро понял, что затея бесполезная, и просто заглянув в глаза, тихо спросил:

– Как ты?

Выглядел братец просто ужасно. Бледный, помятый, с кругами под запавшими глазами, в несвежей рубашке. Создавалось такое впечатление, что это не меня, а его почти неделю держали в заложниках.

– Нэй… – сдавленно позвала я. Он напрягся, – впечатляюще выглядишь.

Нахмурился, но крепко обнял, когда я полезла за утешениями, планируя залить слезами и его рубашку.