Светлые надежды умирают первыми (СИ)

      - Она очень-очень расстроится, когда к ней нагрянут нежданные гости по адресу: город Троицк, улица Некрасова, дом пять, квартира пятнадцать. Макар, ты хочешь в гости к родителям Егора? - обратился Лева к своему напарнику.

      - Нет, - отрезал Макар, тяжело вздыхая и принимая вид уставшего от жизни человека.

      - Мне вот тоже подобный визит неинтересен, - Лева сцепил длинные пальцы в замок и сделал умоляющий жест, - поэтому, заклинаю тебя, не наделай глупостей!

      - Вот же твари, - Егор поднял на коллекторов тяжелый взгляд, полный неподдельной ненависти и плохо скрываемой боли. Яркие вспышки перед глазами мешали рассмотреть черты омерзительных лиц. - Валите из моего дома!

      - Лева, я разве плохо объясняю? - обратился Макар к своему сослуживцу, оживленно жестикулируя.

      - Ну что ты, вполне доходчиво, - Лева в задумчивости провел руками по своим по волосам, будто приглаживая несуществующие вихры.

      - Если я доходчиво объясняю, то почему до него ни черта не доходит?! - бывший полицейский начал заводиться. Он быстро приблизился к Егору, продолжавшему сидеть на полу. - Ау! Ты внемлешь словам моим?

      - Отвали! - Егор с силой пихнул его ногой, больно попадая в лодыжку.

      Макар злобно зашипел, занося руку в непроизвольном ударе.

      - Все, все, - Лева успел схватить его за рукав рубашки. - Ты же помнишь: никаких следов.

      - Он не воспринимает нас всерьез! - истерично закричал тот, тыча пальцем в сторону Егора.

      - Это ненадолго, - хитро прищурившись, заверил его Лева, - Поехали. На сегодня достаточно.

      - Три миллиона! - напоследок рявкнул Макар хозяину квартиры, продолжавшему буравить его насмешливым от природы взглядом.

      С грохотом захлопнув входную дверь, уже на лестничной клетке Лева извлек из кармана перманентный маркер, который по долгу службы всегда носил с собой. Стянув зубами колпачок, он начал выводить на светлой стене подъезда народную мудрость: «Долг есть тягостное бремя - отнимает сон и время». Закончив марать стену, он немного отошел в сторону, оценивающе глядя на свое художество, а затем поспешил вниз, одной рукой придерживаясь за перила. Одобрительно хмыкнув, Макар заторопился вслед за ним.

      Выждав пару минут, Егор поднялся с пола и, придерживаясь за стену, поплелся к входной двери, чтобы закрыть ее на замок. С трудом справляясь с головокружением и подступающей тошнотой, он прислонился лбом к холоду металлического полотна. Никогда, никогда еще в своей жизни он не сталкивался с подобной жестокостью.

      Егор понимал, что он виноват в своем легкомыслии: не надо было, ну не надо было идти поручителем, пусть даже к своему другу. Деньги и дружба оказались несовместимыми понятиями. Платить по чужим счетам ему на самом деле было нечем. Сумма, набежавшая каким-то немыслимым образом до трех миллионов, оказалась настолько огромной, что для ее оплаты пришлось бы точно продавать квартиру, а это представлялось абсолютно немыслимым делом. Поэтому, пытаясь успокоится и хоть немного привести свои мысли в порядок, Егор потянулся на кухню, чтобы приложить что-нибудь холодное к ушибленному затылку.

Глава третья. Рыбка в аквариуме

  Плавная, тягучая мелодия, нарушившая глубокий утренний сон, была привычна до такой степени, что Егору уже начинало казаться, будто ее аккорды уже давно встроились в звенья его нервной системы.

      Разомкнув тяжелые веки, он заскользил взглядом по белому потолку в поисках своего маленького друга - черного паука, уже давно обустроившего самый дальний угол комнаты под собственное жилище. Егор не трогал соседа по квартире, с удовольствием наблюдая за расширяющимися апартаментами проворного насекомого. Он каждую неделю откладывал генеральную уборку этой комнаты до следующего раза, который все никак не наступал. Поэтому паутина неумолимо разрасталась, ее хозяин постепенно увеличивался в размерах, а Егор по привычке продолжал желать «доброго утра» своему домашнему питомцу.

      И вот сегодня Егор его не увидел. Он с легкостью мог смириться с тем, что насекомое попросту отлучилось по каким-то там неотложным делам, но он не увидел самой паутины. Сердце тревожно заколотилось, удваивая тяжелые удары. Костяшками пальцев Егор беспокойно потер глаза, но снова не увидел ни паука, ни паутины.

      Неприятный озноб заставил его вздрогнуть и натянуть одеяло до самого носа, не столько от наступившего холода, сколько от страха. Неприятная догадка ритмично стучала в висках, заставляя принять очевидность в качестве правды. Найдя в себе силы оставить одеяло в покое, Егор поднял кверху руки с растопыренными пальцами и начал пристально их рассматривать: поначалу картинка перед глазами казалась четкой, а потом постепенно начала расплываться.

      Егор резко поднялся на постели. Его существо всеми фибрами души отказывалось принимать настораживающую действительность. Забывая про тапки, он быстро прошлепал босыми ногами по ламинату: крепкий утренний кофе должен был прояснить неоднозначную ситуацию, в которой он оказался.