Светлые очи мага Ормана

– Влад! – позвал он. Все стихло. Стало жутко. Как будто подкрадывается кто-то, а они спят себе, ничего не замечают. Сколько их тут держать будут?

17 июня, около половины одиннадцатого вечера, Волгоград.

Сашку взяли уже к вечеру. Вчера ему удалось добыть дозу. За одно барыга сообщил, что его Барин ищет. Поэтому Сашка и на утро сохранил децил, надеялся пересидеть как-нибудь. К обеду начался отходняк. Но страх перед Барином задержал дома. А когда началась такая тряска, что уже и смерть не страшна – тогда не нашлось сил украсть что-нибудь, а свое уже все распродал. Он катался по полу, выл в голос, терял сознание, снова катался и выл.

Братки взяли его, когда он уже совсем мертвый был. Вышибли дверь, дали чего-то нюхнуть и вынесли из квартиры. Он конкретно завис. Начал хоть что-то соображать в тупике. Знакомый такой тупичок. Сколько раз они с друзьями тут после принятия дозы пускали девок по кругу. То Нюрку, то Светку, а иногда за дозу давала даже недотрога Василиса из универа. Вернее была из универа. Выгнали ее, и теперь она обитала в подвале боясь попасться на глаза родителям.

Все также как всегда. Мусорные баки, обшарпанный, заляпанный помоями забор. Новое – нарисованная на досках дверь и… в глазах Сашки потемнело – стоящий прямо перед ним Барин. «Хана!» – мелькнуло в мыслях.

– Здравствуй, Невский! – ласково промолвил Барин и Сашка понял, что это конец – сегодня он не будет слушать жалкий лепет о том, что вот не сейчас, так через полчаса он весь долг принесет и покроет. Или стырит то, что Барину нужно, пусть только Барин не гневается. Теперь не будут слушать. И все же он заплакал, как обычно, заскулил, размазывая прозрачные сопли по желтому лицу.

– Барин, прости! Руки-ноги целовать буду. Все отдам. В два раза больше отдам. Все сделаю, что скажешь, – он подполз к блестящим ботинкам авторитета. Вот доползет – и будет их целовать. И Барин смилостивиться.

Барин слушал, склонив голову на бок. Когда до ботинок осталось сантиметров десять, он со всей силы засветил ему носком в лицо.

– Ты что, Невский, решил мне ботинки испачкать? – зашипел он. Вот такую ему кликуху дали – Невский. Потому что Сашка, и потому что приехал из Питера. И всем браткам особенно нравилось называть его Невским, когда ногами ребра считали.

Из разбитого, а, может и сломанного, носа кровь хлынула рекой. Но он утираться не стал. Над ним склонился Барин.

– Ты что, сученыш, думал от меня уйдешь? Думал, мне голову дурить еще месяц будешь? Со мной так нельзя. Ты что не знал, что со мной так нельзя? – Сашка не реагировал на слова, ужас лился из глаз. Сейчас умрет от страха. Барин, не дождавшись ответа, выпрямился.

– Давайте, братки. Попинайте маленько, да и забейте мяч в ворота. Его пример, другим наукам, – закончил он, блеснув эрудицией. Хотя, вряд ли шавки поняли, что это цитата классика.

И Сашку пинали. Он не сообразил, что братки им в футбол играют. Сил увернуться от тяжелых ударов не было. Он прикрыл веки и машинально отмечал про себя: ребро, печень, позвоночник. Потом все прекратилось.

– Вставай! – услышал он рев над собой. – Вставай, падла. Ты помилован. Мы тебя отпускаем.

Не веря ушам, Сашка взглянул вверх. Напротив красовались чьи-то кроссовки. Грязные, точно хозяин ими в смолу наступил, а дальше пылью присыпал. То, что это его кровь, он не подумал.

– Вставай, сука, а то передумаем!

Невский медленно подобрал под себя тонкие ручонки. Странно, что их не поломали, что он смог поднять себя над землей. Пусть покачивается, но все-таки встал. И ноги под себя подтянул.

– А теперь пенальти! – злорадно объявили над ним – и кроссовок стремительно приблизился к нему. Ударили не голову, а в грудь. Со всего маху, вгоняя острое ребро в легкие. Сашка задохнулся. Чувствовал как дом и мусорка проносятся мимо него. За спиной забор. «И все», – последнее, что пришло на ум.

18 июня (2 Синего), раннее утро, Замок горных эльфов, темница.

Влад делал приседания, но, услышав, что разбудил Сергея, остановился. Он тоже проснулся от холода. Конечно, он закалялся, не то, что этот сметанчик (так называли у бабушки в деревне маменькиных сынков). Но во сне тело остывает, так что и он замерз. Пришлось поприседать пока пар не пошел. Этим и разбудил пацана. Теперь можно еще минут тридцать поспать, пока не остынет. В Чечне так же грелись – под утро в горах прохладно. Услышав мирное сопение справа от себя, он продолжил приседать. Если верить внутренним часам, до рассвета ждать недолго. День и ночь в этом мире мало отличаются от земных. Влад прислонился к стене. «Выберемся ли мы отсюда?»

Второй раз его разбудил протяжный скрип двери. Тут же встал, понаблюдал, как протирает глаза, живописная группа: урукхай, Ут и Серый. Последний вылупился:

– А ты че не спал, что ли? Влад не удостоил его ответа.