Светлые очи мага Ормана

16 июня, около девяти утра, лагерь недалеко от Дверь-камня

Владислав вскочил, рука машинально хлопнула по пустой кобуре. Зубы заскрипели от разочарования — вот честно, лучше б кинжал в спину, чем пистолет отобрали.

Серый летел обратно, как кот от бультерьера. Влад недоуменно оглянулся на сотрапезников. Те наблюдали за происходящим, но с места вскакивать не спешили. Асуэл даже продолжал лениво пожевывать зеленую дольку какого-то незнакомого Владиславу плода. Почему такое спокойствие? Нет опасности или плевать на судьбу непонятного пришельца?

На краю леса, сразу вслед за берущим высокие ноты воришкой, показалась высокая фигура, закутанная в серый плащ. Увидев его, воины отряда — и эльфы, и орки — встали. Но за оружие никто не хватался. Поднялись и военачальники, с которыми обедали люди. Даже вольф поднялся на лапах.

Сергей навострился проскочить мимо мента и бежать дальше и дальше за горизонт, но тот подхватил его под руку. На Влада тут же уставились безумные глаза:

— Таааам… там… Он… — зубы Серого плясали, так что говорить внятно он не мог.

Владислав на всякий случай затолкал его за широкие спины аборигенов. Пусть они первые разбираются. Потом и собой заслонил, чтобы воришка быстрее в себя пришел. Сработало. Серый справился с зубами и зашептал горячо, чтобы другие не услышали:

— Я пошел… а тут с неба… Я даже не понял сначала… Мышенция летучая. Вот такенная, — он растянул руки, как рыбак, показывающий, какую акулу выловил. — Прямо передо мной. Под ноги. А потом человек встал. Бежим скорей, а? — он просительно заглянул в глаза. Влад вместо ответа махнул рукой, мол, все понял, не мешай.

Человек шел по расположившемуся в лесу лагерю. Эльфы, орки и вольфы агрессивно не реагировали. Все почтительно ожидали, когда существо пройдет мимо, и только потом садились.

Серый выглянул из-за спины мента, опять затянул просительно:

— Давай уйдем!

— Успокойся, — Влад повел плечом, будто муху отогнал. — Видишь, никто не дергается. Они лучше нас знают, надо убегать или нет.

— Подожди, вот вблизи его увидишь, посмотрю, что скажешь, — надулся Серый и спрятался за спину.

Мужчина приблизился и Влад смог его рассмотреть. Первое, что пришло в голову: «Хороший бы баскетболист получился из этого чудища». Пришелец явно выше Влада на две головы, а может и больше. Лицо его сразу напомнило белокожего напарника Васильева, который после первого же дневного дежурства летом становился красным как рак. Череп абсолютно лысый. Крючковатый нос, казался горой между запавшими щеками. Губы — почти щелочки. Глаза — небольшие черные пуговицы — пронзали насквозь. Показалось, что «мышенция» успела не только содержание кишок проверить, но и состав крови оценить. Тело, закутанное в серый плащ, можно принять за ожившую лестницу — мяса на нем, будто совсем нет, одни кости. И походка какая-то странная. Он словно вообще не переставляет ног. Так и идет, весь сразу. Когда плащ приблизился к военачальникам, Каон заговорил.

— Пусть Саера не причинит тебе зла, Осшер.

— Доброй Саеры, Каон. Пригласишь ли ты меня в лагерь? Я принес весть. В этом нет угрозы для вас.

— Здесь каждый готов принять тебя, — ящер повел рукой, приглашая его к столу, даже хвост как-то мирно и согласно кивнул.

Осшер выразительно посмотрел на Влада, колючий взгляд которого горел подозрительностью.

— Может, не все, — поправился Каон. — Но не суди их. Они из чужого мира, и еще не знают тебя.

Пришелец опять посмотрел на Владислава. Из-за спины мента быстро выглянул Серый и тут же спрятался.

— Люди? — поинтересовался «баскетболист». — Это и есть те, что вышли из камня? Те, что вошли в храм Ланселота, пали к его ногам и вручили ему жизнь? И чья благая длань коснулась их? Это они? Да, я вижу. Это они.

В этот раз на мента и вора обернулись все. Владислав раздраженно отвел глаза. Уставились, точно на экспонат в музее. Он-то точно знал, что кроме пятен грязи ничего на нем не было. Нет чтобы их как в сказке: сначала искупали, а только потом накормили, напоили… Нет, сразу за стол, а теперь стоят рассматривают. И сколько ему еще прикажете небритым и грязным ходить?

Наконец все снова повернулись к Осшеру. В натянутой тишине слышно пение птиц и позвякивание доспехов у других столов. Прошло несколько секунд. Наконец «плащ» перешагнул символическую черту.

— Приглашение с благодарностью принято. Я в свою очередь клянусь, что не сотворю зла ни одному из присутствующих здесь, — секунду помолчал. — Если никто не замышляет зла против меня, либо моих друзей.

Затем он повернулся к Свирепому.

— Благодарю, что ты принял меня в стаю быстрый вождь. Клянусь не убивать, а защищать.

Вольф кивнул. Оскалился.

— Восемнадцатая по счету. Осшер, ты клянешься мне восемнадцатый раз.

— Клятва лишней не бывает.

— Мы верим тебе.

Осшер обратился к Торасту.

— Хе, востен рдухау кластеназа. Врыхта гхез?

Орк ударил себя в грудь. Кожаный доспех отозвался глухо, будто ударили по доске.

— Что скажешь ты, Ут?

Хоббит поклонился.

— Доброго вестника рады видеть у любого костра. Друг моего повелителя — мой друг.