Светлый демон

Барсуков торопливо поднялся, застегивая костюм, как вдруг заметил в одном из видеоокон изменение. Он наклонился, увеличил изображение на весь экран и напрягся. В прихожей появился офицер МЧС. Офицер снял фуражку и абсолютно по-женски мотнул головой, словно расправлял спутанные волосы.

Сомнений не осталось. Это была она!

– Так вот как ты сейчас выглядишь, Светлый Демон, – пробормотал Барсуков. Профессионал легко распознал под ее одеждой несколько единиц огнестрельного оружия.

Женщина поправила волосы и осмотрелась. Она вела себя осторожно, как бездомная кошка, попавшая в незнакомую комнату. Ее взгляд скользил по стенам, пока не уперся в маленькую точку.

Полковник похолодел и отшатнулся. Цепкие глаза профессионального киллера смотрели прямо на него. Мгновения тянулись долго. Казалось, старые знакомые видят друг друга.

Неожиданно женщина подошла к распределительному щитку и отключила главный автомат. На экране появилась надпись «Нет сигнала».

– Сущий Демон, – выругался Барсуков и поспешил к машине.

45

Прочтя два первых сообщения профессора Корнеева, я узнала, что именно впрыснули в вену Николаю Субботину и почему за ним так рьяно охотится Барсуков. Допрашивать Доктора теперь не имело смысла. Неясная тревога за судьбу парня уступила место зловещему предостережению. Время поджимало, оно вдруг приобрело форму песочных часов, уровень которых стремительно падал, отмеряя мгновения оставшейся жизни.

– Когда истекает срок? – тихо спросила я Доктора, оторвавшись от чтения электронной почты.

– Через шестнадцать часов. Теперь доперло, что я был прав. Надо действовать. Решительно.

Ответ подтверждал текст посланий. Но перед тем как действовать, требовалось собраться с мыслями и подумать. Новая информация потрясла меня. С такой угрозой я еще не сталкивалась. Но даже тысячемильный путь начинается с первого шага. Прежде всего я поняла, что, оставляя машину во дворе, существенно ограничиваю свою мобильность. Стоит перегородить ворота, и я без колес.

Я отвела Доктора в столовую, прикрепила его руки к стулу и отогнала автомобиль за несколько кварталов от дома. Возвращаясь обратно, я изучила пути возможного отхода, в том числе через соседние дворы. Войдя в прихожую, я ощутила холодок чужого внимания. Мне показалось, что за мной наблюдают. Я привыкла доверять интуиции, поэтому отключила электричество и убедилась в отсутствии резервного питания.

Теперь настало время подумать о судьбе Николая. Кто он мне? Никто. Случайный человек, к которому я проявила несвойственную себе жалость. Жалость в России – синоним любви. В последние годы я испытывала это чувство только к беспомощному и молчаливому Пифику. Сейчас черепашка грызет огурец, заботливо нарезанный в машине, а Николай стучит вилкой в столовой. Два вечно голодных живых существа с добрыми преданными глазами.

Я поймала себя на мысли, что называю Николая по имени, а не как прежде, по фамилии. Это никуда не годится! Родное имя порождает во мне лишь нежные чувства и делает сентиментальной. Вы когда-нибудь видели сентиментального киллера? И не увидите. Такие долго не живут. Надо брать себя в руки и мыслить рационально!

Я вошла в столовую решительная и непреклонная. Доктор впервые обрадовался мне и дернулся навстречу, гремя стулом:

– Вы готовы? Где ваш пистолет?

– Не суетись, а то упадешь и разобьешь носик.

– Какой еще носик? Сейчас не до шуток. Время не терпит!

– Знаю.

– Не можете сами, позвоните Барсукову. – Биолог покосился на солдата и запаниковал. – Уведите меня отсюда! Я не могу на него смотреть! Зачем он ест? Зачем подкармливает свой гнилой организм?

Николай поднял невинные глаза.

– Я разогрел мясо. Присаживайся. Очень вкусно.

Он засуетился у газовой плиты, перекладывая эскалоп под майонезом со сковородки на тарелку. Пахло аппетитно. Я сглотнула слюну и решила подкрепиться.

– Прекратите эту вакханалию! – крикнул Доктор. – Пир во время чумы!

– Хочешь выпить? – спокойно спросила я.

– Да, хочу!

Я достала из обширного бара бутылку виски, наполнила на две трети толстый стакан. Пузатая бутылка на фоне грузной фигуры пленника смотрелась гармонично. Биолог дернулся.

– Да отвяжите меня, черт подери!

Я освободила ему правую руку. Доктор жадно выпил, раскраснелся и стал требовать:

– Верните мне мой телефон! Я сам позвоню Барсукову. А вы бегите, пока не поздно!

– Еще налить?

– Да.

Доктор схватился за наполненный стакан, сделал несколько больших глотков, потряс отяжелевшей головой и пьяно забормотал:

– Вы же прочитали вердикт Корнеева. Профессор знает, о чем пишет. Он сам участвовал в разработке VRA13. Что вам еще надо?! Прочтите вслух, чтобы каждый в этой комнате знал свой приговор. Каждый!

Моя рука потянулась в карман за смартфоном. Я вспомнила, что не прочла последнее послание Корнеева, пришедшее этой ночью. Палец щелкнул по сообщению. Текст загрузился быстро. В отличие от прежних посланий, это было коротким.

– Читайте, читайте! Мы все хотим послушать.

– Ты пей, Доктор.

– Да-да.