Светлый лик смерти

– Не было. Я не стала бы скрывать, можете мне поверить. Во-первых, Милу убили, и все это очень серьезно. А во-вторых, я вам уже сказала, что не вижу в подобной передаче информации ничего плохого. И вы, по-моему, с этим полностью согласны.

Настя и Коротков встали и стали застегивать куртки.

– Что ж, спасибо, Тамара Николаевна, – со вздохом произнес Коротков. – Простите, что отняли у вас время.

Тамара царственно кивнула в ответ и снисходительно улыбнулась.

* * *

– Ничего не понимаю, – расстроенно сказала Настя, садясь в машину. – Ведь должно же было получиться. Должно было.

– Ладно, не переживай, – успокоил ее Коротков. – Может, Тамара твоя все врет. Она продала информацию Стрельникову и его подружке.

– Она не врет, – покачала головой Настя. – Ты же не зря столько времени потратил на то, чтобы убедить ее, что она может ничего не скрывать. И потом, она действительно считает, что имеет право продавать информацию, в этом нет ничего предосудительного. Как же они вышли на Дербышева? Откуда узнали номер его абонентского ящика? Кто им сказал, что именно в ящике Дербышева надо искать письмо от Широковой? Чертовщина какая-то, честное слово!

– Ася, не зависай, – посоветовал Юрий. – Нам надо было проверить три вещи. Остались еще две. Если по двум другим мы попадем «в цвет», то можно считать третью, которая первая, установленной. Подумаешь, не призналась эта сводница! Большое дело! Мы и без ее признания все узнаем. В конце концов, эти голубки нам сами все расскажут, когда мы их прижмем. Куда теперь едем?

– К Стрельникову. Попробуем выяснить, была ли Мила Широкова знакома с его сыном. А насчет того, была ли с ним знакома Лариса Томчак, я попрошу выяснить Ольшанского. Он все равно будет сегодня допрашивать ее мужа, его, наверное, уже с дачи доставили.

* * *

Время неумолимо двигалось, день близился к концу, а ясности в странном деле о трупах, связанных с брачным агентством «Купидон», становилось все меньше. Во-первых, Владимир Алексеевич Стрельников твердо стоял на том, что его сына Сашу Мила Широкова никогда не видела.

– Я не сторонник разводить избыточную семейственность, – сухо ответил он, когда к нему явились Коротков с Настей.

– Какую, простите, семейственность? – не понял Коротков.

– Избыточную.

Стрельников снисходительно усмехнулся и пояснил:

– Есть люди, которым нравится знакомить друг с другом всех своих друзей, родственников и даже случайных знакомых. Они создают вокруг себя сообщество взаимно знакомых людей и варятся в этом чане, теша себя иллюзией о том, что вот какие они всеми любимые и как много народу всегда рядом. Есть даже такие, которые знакомят бывших и новых жен или любовниц и радуются тому, что дамы нормально общаются, не выцарапывают друг другу глаза и вообще вроде бы даже подружились. Вот это я и называю избыточной семейственностью.

– И сами так не поступаете?

– Никогда.

– Почему? Разве плохо, когда все ваши знакомые знают друг друга и дружат? По-моему, людям должно нравиться, когда вокруг них существует такое сообщество.

– Мне – нет, – отрезал Стрельников. – Я слишком хорошо знаю, что из этого получается. Во всяком случае, знакомить своего сына со своей любовницей я не стал.

– Это относится только к Широковой? Или Люба Сергиенко тоже не была с ним знакома?

– Не совсем так… С Любой мы долго жили вместе, и когда сын звонил мне, случалось, что к телефону подходила она. Но это было всего несколько раз, Саша редко мне звонит, крайне редко.

– Отчего же? – удивилась Настя. – У вас конфликт?

– Нет, отнюдь. Я сам звоню ему почти каждый день. Так что в его звонках нет необходимости. Только если уж что-то очень срочное. Но, повторяю, кроме нескольких кратких бесед по телефону, никакого общения между Любой и Сашей не было. Во всяком случае, я об их более тесном знакомстве не знаю.

– А с Милой? – напомнил Коротков, возвращаясь к главному.

– С Милой – тем более. Некоторое время назад у Саши появилась новая девушка, он увлекся, ему стало не до меня. Он и раньше-то звонил крайне редко, а теперь и вовсе перестал. Насколько я знаю, за то время, что в моей квартире жила Мила, Саша мне ни разу не звонил сам. Я, собственно, не понял, к чему эти вопросы. Почему вы интересуетесь фактом знакомства моего сына с Милой?

– Я объясню, – пообещал Юрий. – Но попозже. А сейчас скажите, пожалуйста, семья Томчаков знает Сашу?

– Естественно. С самого рождения. Как же может быть иначе, если мы со Славой Томчаком дружим с первого курса института.

– Значит, Лариса Михайловна тоже его знала?

– Ну конечно. – Стрельников начал раздражаться, причем очень явно. – После того как Лара закончила медицинский и стала врачом, мы все проблемы с болезнями решали через нее. Когда Саша в семь лет упал с дерева и заработал легкое сотрясение мозга, Лара сказала, что будет сама его наблюдать, потому что такие травмы, даже легкие, могут с возрастом давать осложнения, особенно в период полового созревания. С тех пор она осматривала Сашу не реже двух раз в год на протяжении многих лет. Слава богу, обошлось без последствий. Лара уверяла, что он абсолютно здоров.