Светлый мир (СИ)

— Она, ашт, у нас девка боевитая. Это магии научить некому, а махать палками да железками умельцев хватает, а у нее желания вдосталь и наглости с настойчивостью.

— Угу, наглость я заметил, — хохотнул Ашту, а услышав тихое возмущенное фырканье, расплылся в самодовольной улыбке. — Значит клинок…

Задумчивость его объяснялась просто. Мечами в Ледяном пределе люди не пользовались — они были слишком слабые, чтобы надеяться на такое оружие. Здесь предпочитали что-нибудь дальнобойное или длинное: луки, копья, праща. Все это давало шанс на выживание, в отличие от оружия ближнего боя.

Ашту, покивав своим выводам и больше не обращая внимания на вздорную девицу, вышел из домика и, погрузившись в мысли, тихо побрел к отряду.

Гир молча плелся следом, боясь отвлечь Всадника от размышлений.

Остановившись перед замершими воинами, Ашту несколько минут глядел на них, нервируя своим отстраненным видом, а затем слегка повернув голову, спросил у Гира:

— Враги приходят сами?

— Да, ашт, — кивнул старший.

— Как часто?

— Следы после каждой ночи найти можно, но в селение давно не заходили. Мы караулим теперь.

— Откуда приходят? — все так же ровно уточнил Всадник.

— С гор, ашт, — указал старейший на возвышающиеся совсем рядом камни.

Лезть ночью в горы глупая затея. Привлекать неизвестных в селение тоже. Качнувшись пару раз с носка на пятку Ашту велел:

— Покормите воинов и дайте им где-нибудь отдохнуть с дороги. Далеко мы не пойдем, будем у того камня, — указал он на высокий и достаточно отдаленный булыжник, возвещающий о начале гор Ледяного предела. — Он хорошо просматривается отсюда, но до него не меньше получаса, так что, считаю место достаточно удачным.

— Как прикажете, ашт. Что-нибудь еще?

— Нет, будем ждать.

Ашту понаблюдал за женщинами, разбирающими его воинов. В основном это были крепкие немолодые вдовы, не желавшие упускать такой удачи — жили они пусть и в отчем доме, но мало о том волновались. Ухмыльнувшись, Всадник ушел за дом старосты. Там были удобные лавочки для совместных занятий по хозяйству. Ему нужна была тишина. Нужно было подумать и желательно, чтобы никто при этом не лез ни с вопросами, ни с подобострастными увещеваниями. Подумать, кто и зачем забрался так далеко на полночь и для чего этому кому-то нападать на неприметное, ни к чему кроме обработки камня не приспособленное племя.

Но даже здесь надолго задуматься ему не дали.

— А ведь ты должен был помнить, — прервал его размышления грозный голос с нотками обиды.

— Я помнил, — спокойно возразил Ашту, нехотя открывая глаза и устремляя взгляд на стоящую поодаль Шиес.

— И что же? Всадником ты ходишь больше десяти лет, а я все еще здесь!

— Я не выход в лучшую жизнь, Шиес.

— Так ведь и я не лучшей жизни прошу, — очень тихо возразила она, подходя ближе и усаживаясь на лавку рядом.

— Тогда зачем?

— А то ты не догадываешься? — вскинулась она зло, пытаясь поймать взглядом глаза Всадника.

— Я темный, у меня плохо с догадками, — усмехнулся Ашту.

— Все мы темные, но ничего, как-то живем, — зло хохотнула девушка и поднялась, — на, держи, твоя очередь ее хранить! — с этими словами она бросила Ашту на колени костяного человечка, того самого, которому тогда еще обычный мальчишка, а не Всадник, приделывал руку. Больше не размениваясь на разговоры, Шиес ушла, быстро и как-то возмущенно покачивая бедрами.

Ашту поднял игрушку, покрутил перед глазами и, недоверчиво хмыкнув, сунул во внутренний карман.

Глава 4

Ночь в Ледяном пределе опускалась рано и быстро. Вместе с ней на земли племени нкаран пришел холод, заставлявший кутаться в теплые одежды, прикрывать открытые участки кожи от жестоких укусов ледяного ветра. Непривычные к таким условиям монстры из отряда Ашту жались к небольшому, припадающему к земле от мощных порывов, огню. Всадник сперва не желал давать разрешение разводить костер, но стучащие зубами воины быстро его уговорили.

Сам Несущий хаос сидел на небольшом камне чуть в стороне от солдат и прислушивался к окружающему миру. Еще недавно расслабленный и посмеивающийся с озябших воинов, он ловил себя на неприятных мыслях — что-то изменилось. Тонко и неуловимо, заставляя стиснуть рукоять хопеша и до рези вглядываться в колышущиеся ветки приземистых деревьев, растущих небольшими группками по всей равнине и немного забиравшихся ввысь, на горы.

— Ашт, — воин подошел практически беззвучно, он, как и Всадник, был местным, — кроки попрятались.

Ашту слегка кивнул, показывая, что услышал, и взмахом руки велел воину вернуться к наблюдению. Сам же поднялся, еще пристальнее оглядывая местность.

Кроки, мелкие чуть больше курицы шерстистые ящеры, живущие у гор. Всеядные и в голодные годы опасные даже для людей. При этом кроки служили местным сигналом. Занимаясь своими делами твари не умели молчать и оттого их стрекот и легкое поскрипывание были слышны всегда и днем, и ночью. И если вдруг зверьки замолкали, местные жители старались убраться от тишины подальше. Потому как единственное, что могло заставить их заткнуться — это опасность.

— Жар, внимание, — Ашту осторожно тронул за плечо отрядного.