Светлый оттенок тьмы

Сурья почти добрался до замка, когда почувствовал, что выдохся и остановился передохнуть. Он присел на камень и расстегнул кафтан, намокший от пота. Очень хотелось пить. Сурья прислушался в надежде услышать какой-нибудь горный ручей. И вдруг услышал звук, напоминающее хлюпанье.

Где-то в камнях мелькнул свет. Сурья встал и устало побрёл на огонёк.

Там оказалась пещера. Не просто ход в Горе, а вырубленная в скале с гладко обтёсанными стенами и высоким сводом. При входе Сурья услышал шум — разные голоса, писки и клекотание, и понял, что там собралось немало зверья. Стоило ли туда соваться? Он сделал шаг назад, как вдруг его окликнули.

— Эй, ты кто?

Голосок был чистым и нежным, будто по щеке провели бархатом. Из-за угла показалась девушка с факелом в руках. Выглядела она необычно — так, что Сурья даже опешил, не в силах произнести ни слова.

Мужской кафтан, укороченный на талии, довольно обтягивающие ладную фигурку штаны и коротенькие сапожки, из носков которых выглядывали маленькие пальчики — всё было непривычно, но не это вызвало его удивление.

Кожа девушки была чёрной и немного блестящей, как шёлк. Глаза — два бездонных золотистых озера, в которых мерцали кристаллики синих зрачков. Огромные ресницы, больше похожие на узорчатые крылья мотылька, были золотыми, как и волосы. Они спускались с её плеч до самого пояса ровной светящейся гладью.

Губы её были чёрными, слегка притрушенными золотой пылью, а уши остренькими, с лёгкой опушкой, как у белки.

Она показалась Сурье нереально красивой — чёрно-золотой, и как будто ненастоящей. Однако она хлопала ресницами и даже улыбнулась, обнажив небольшие клыки. Всё-таки настоящая.

— Чего застыл? — спросила она.

— Я… Я слегка заблудился, — солгал Сурья, пытаясь скрыть смущение.

— Видно. Что ж ты отбился от стада?

— Какого стада?

— Того, что пошло на ведьмопас.

Ах, вот она о чём. Сурья усмехнулся. Ловкое сравнение. Как нельзя меткое.

— Я там уже был.

— Странно, — девушка вытянула лицо и забавно сморщила маленький носик, — от тебя не пахнет их потом. В такие дни от княжичей несёт за три версты.

— Терпеть не могу ведьм, — признался Сурья и с удивлением спросил, — ты откуда знаешь, что я княжич?

— Так судачат о тебе. Сын Коша, похожий на человека. Я сразу поняла. Княжичи говорят, что мать твоя очень красива, и ты…

Девушка неожиданно замолчала и нахмурилась. Ресницы её замелькали часто-часто, а факел в руке дрогнул, отчего тени на стене заплясали, выкидывая кривые коленца.

— Да, мама красива… А ты кто?

— Лилиша.

— Необычное имя.

— Да уж.

— А я Сурья.

— Что ты здесь забыл, Сурья?

— Прости. Мне хотелось пить. И я вроде слышал плеск воды.

— Это я наливала своим животным.

— А для меня осталось?

Лилиша замерла и облизнула губы крошечным чёрным язычком.

— Осталось. Идём.

Она повела его вглубь пещеры. Там оказалось много всякого зверья. Клетки были аккуратно расставлены по пещере и вычищены почти до блеска. Несколько птиц сидели на насестах. При виде незнакомца они сорвались с места и полетели прочь. Звери в клетках, до того момента галдевшие на всякий лад, вдруг примолкли и забились по углам.

— Что это с ними? — Лилиша удивлённо уставилась на зверьё.

— Я им не нравлюсь, — грустно улыбнулся Сурья.

— Глупости, — возразила девушка и присела на колени у одной из клеток. Затем поднялась и настороженно посмотрела на княжича, — они говорят, что ты нехороший.

— Многие так говорят.

— Кто?

— Морены, например. Или щекотуны.

— О, этим тварям точно не стоит верить.

— Спасибо.

— За что?

— За то, что не гонишь прочь. Да, и ты обещала воды.

— Сейчас.

Лилиша полезла куда-то в угол, переворачивая попавшуюся ей под руку утварь, и достала кувшин.

— Она чистая, не бойся.

— Я не боюсь.

Сурья поднёс кувшин к губам и с наслаждением выпил. Вода была ещё холодная, должно быть, из горного родника, и чуточку солоноватая. Как раз такую он любил больше всего.

— Ты понимаешь, о чём говорят звери?

— Да. Есть за мной такая напасть, — улыбнулась Лилиша.

— А зачем тебе столько?

— Не знаю. Они сами приходят, я их кормлю, пою, а они мне рассказывают свои истории.

— А почему в клетках?

— Иначе нельзя, — Лилиша тряхнула золотыми кудрями, — иначе сожрут друг друга. Однажды меня не было, так они такое устроили. Кости вывозили телегами. Они потом долго боялись приходить.

— Стало быть, ты любишь истории?

— Не просто истории!

В руках у Лилиши вдруг оказалась большая книга. Она открыла её и сунула ему прямо под нос. Исписанные мелкими символами странички пахли свежей мятой, а картинки были причудливыми, яркими, будто живыми.

— Они не могут писать, а у них столько преданий, которые могли бы оставить своим потомкам. Да и мы о них ничегошеньки не знаем, а ведь это так интересно. Я записываю всё в эти книги. Рисую, как они выглядят. Чтобы ничего не забылось, не кануло в пучину времени, понимаешь?

Сурья не сильно понимал. Лилиша была такая чудная. Непохожая на тех, кого он раньше встречал. Странная, как и он сам. Только вот к девушке зверьё тянулось. От него же разбегалось прочь. В том-то и беда. Не ровен час она и сама побежит за ними следом.