Светоч любви

— Я уверена, что существует какая-то другая часть дома, которую нам предстоит открыть. Это ведь Дом тысячи светильников, а мы насчитали только шестьсот.

Энтузиазм Джолиффа был безграничным. Он был уверен, что мы должны найти целое состояние. Он фантазировал, что это будут бесценные сокровища.

— Я уверен, Джейн, что это будет подлинник Куан Цинь. Это стоит целого состояния.

— Думаю, что мы передадим ее в какой-нибудь музей.

— В Британский музей, Джейн. Но это будет находка!

— Но китайцы могут не захотеть выпустить ее из страны.

— Обойдем это препятствие.

— Ладно, посмотрим, пока мы еще ничего не нашли.

Мы очистили крышку люка и увидели, что это просто каменная плита. Оказалось, что совершенно не за что зацепиться, и было непонятно, как ее поднять.

Единственное, что можно было сделать, по мнению Джолиффа, после того, как мы безнадежно искали потайную пружину и не нашли, это попытаться сдвинуть крышку в сторону и посмотреть, что там внизу.

Осуществить такую операцию, не привлекая внимания посторонних, было довольно сложно. Пришел Адам, чтобы присоединиться к нам. Слуги умирали от любопытства, стремясь узнать, чем это мы занимаемся.

— Здесь может обнаружиться ответ на все вопросы, касающиеся тайны этого дома.

Мы все вместе хотели бы увидеть ту лестницу, что ведет в помещение, где спрятаны сокровища.

Но нам пришлось пережить жестокое разочарование. Ценой огромных усилий мужчинам удалось, наконец, сдвинуть этот камень, и под ним оказалась только земля. Ничего больше. И на этом заповедном участке копошились тысячи различных насекомых.

Джолифф и Адам подняли плиту и держали с двух сторон. Они боялись, что тяжелая плита выскользнет у них из рук. И она-таки выскользнула. Мужчины успели отпрыгнуть, но плита сокрушила часть стены пагоды.

Раздался громкий шум падающей каменной кладки.

Мы все были как в параличе от пережитого разочарования, так что не сразу осознали размеры повреждений. Но когда мы шагнули внутрь пагоды, то я с ужасом увидела, что в результате цепочки происшествий верхняя часть статуи богини откололась и упала вниз, разбившись на куски.

Джолифф констатировал с мрачным юмором:

— Кажется, леди и в самом деле потеряла лицо.

Как бы там ни было, но в глазах окружающих повреждение статуи выглядело как проявление воли дьявола.

Мы — иностранные дьяволы — сотворили это святотатство. Богиня не простит нам этого. Из-за неловкости мы допустили повреждение ее изображения.

Лотти заметила:

— Очень для дома плохо. Богиня недовольна.

— Но она знает, что все произошло случайно. Лотти покачала головой и хихикнула. Когда я вернулась к себе, то обнаружила денежный меч, висевший над моей кроватью.

— Кто повесил его сюда?

Лотти кивнула, и я поняла, что это ее рук дело.

— Зачем?

— Так лучше. Он защищает. Здесь лучшее место. Было ясно, что по ее убеждению я как никогда нуждалась в защите.

— Послушай, Лотти. Я ведь не поднимала крышку. Я только наблюдала. Почему же мне надо опасаться гнева богини?

— Вы — высшая хозяйка. Дом принадлежит вам.

— Это что же получается, что я отвечаю за все происходящее в этом доме?

Лотти улыбнулась в знак согласия с моим предположением. Чтобы доставить девушке удовольствие, я оставила меч висеть на том же месте, куда она его повесила. К тому же, не могу не сознаться, что я чувствовала себя спокойнее, видя этот меч над моей кроватью. Я становилась очень суеверной, как это часто бывает с людьми, которые воображают, что им что-то угрожает.

Глава 3

Лотти и я возвращались с базара на рикше. Проезжая дом Чан Чолань, я вдруг увидела Джолиффа. Он выходил из дома. Я наблюдала за ним, пока он шагал до Дома тысячи светильников. Я откинулась на спинку сидения. Затем спросила себя, а почему, собственно, мне надо волноваться. Хотя ответ был довольно ясным.

Что понадобилось Джолиффу в доме Чан Чолань? Этот вопрос я задала себе. А затем как бы услышала ответ на него с интонациями Лилиан Ланг: «Она устраивает связи… не только для китайцев, но и для европейцев». И далее уже голос Элспет Грантхэм, сестры Тоби: «Многие мужчины имеют тайных китайских любовниц».

Я посмеялась над этой мыслью. Как это может быть? Я подумала о наших с ним отношениях, о нашей страсти. Никаких червоточин в нашей любви не было. Джолиффу не на что было пожаловаться. Но тем не менее, почему же он выходил из дома Чан Чолань. Я поднялась в спальню: он был там — это я поняла по доносившемуся насвистыванию знаменитой арии графа из оперы «Риголетто».

Привет, дорогая. Ходила за покупками?

— Да.

Я посмотрела на него. Одной из отличительных черт Джолиффа было то, что в его обществе любой человек трактовал сказанное им исключительно в пользу Джолиффа. Даже самое спорное. Мне тут же показалось, что было бы невероятно заподозрить Джолиффа в том, что он посетил дом Чан Чолань по каким-то другим причинам, кроме чисто деловых.

Где ты был сегодня? — поинтересовалась я. Я был на складах, а потом встретился с одним англичанином, который заинтересовался фигурками из розового кварца. Ты знаешь, о чем я говорю.

Но ведь я только что видела его выходящим из дома Чан Чолань.