Читаем Светоч разума. Рациональное мышление в XXI веке полностью

Поэтому термин “креационизм” был отброшен и заменен новым – “разумный замысел”. Предполагалось, что это будет строго научная теория происхождения видов, в том числе человека – некая научная альтернатива теории Дарвина. Новая теория утверждала, что сложные биологические организмы могли быть созданы только разумным создателем, но не уточнялось, было ли это могущественное существо богом или какой-то другой таинственной силой. Авторы теории прилагали все усилия, чтобы опять не попасться в ловушку и не начать очередное сражение с американской конституцией.


Основная идея разумного замысла примерно следующая. Биологические организмы настолько сложны и так гениально устроены, что они не могли возникнуть в результате процессов, подобных тем, которые описал Дарвин – с постоянными генетическими мутациями и естественным отбором из множества вариаций самых приспособленных. Возникновение жизни путем эволюции – такой жизни, какой мы ее видим на Земле, – слишком маловероятно, и поэтому все эти сложные функции и организмы должны были быть изобретены, чтобы служить какой-то цели. Поэтому за кулисами земной жизни должен существовать творец, гениальный разум.

В этом контексте чаще всего приводится пример глаза, в котором все его составляющие должны взаимодействовать, чтобы обеспечить возможность организма видеть. Сторонники разумного замысла утверждают, что все эти части глаза должны были возникнуть одновременно. Случайные вариации в сочетании с естественным отбором не могли привести к образованию функционирующего глаза, по крайней мере так они считают.

Однако шведские исследователи Дан Нильссон и Сюзанна Пелгер убедительно показали, что и такой сложный орган, как глаз, может развиться в результате эволюции. (Если вы умеете читать по-шведски, вы можете прочитать газетную статью от 8 апреля 2007 году в издании Dagens Nyheter: www.dn.se/nyheter/vetenskap/blackfiskens-ogon-en-gata.) Нильссон и Пелгер показали, как светочувствительный участок кожи может постепенно превратиться в полноценно функционирующий глаз с линзой. На самом деле такое превращение может произойти даже относительно быстро. Оказывается, для выполнения этого процесса потребуется около 400 тысяч поколений, что может показаться некоторым читателям гигантским временем, но с точки зрения эволюции это мгновение ока (каламбур!).


Институт открытий очень эффективно ведет две крупные кампании, пропагандирующие теорию разумного замысла: одна направлена на изменение мнения общественности и средств массовой информации, а другая – на оказание влияния на политиков и школьные советы.

При этом утверждается, что разумный замысел является научной теорией, а также что среди исследователей идет активно продолжающийся научный спор сторонников теории эволюции, с одной стороны, и сторонников теории разумного замысла – с другой. И из этого следует, что необразованные школьники должны иметь право узнать об обеих соперничающих теориях и выбрать лучшую из двух, поскольку именно так современная наука “эволюционирует”. Выживает теория, лучше описывающая действительность!

Предложение школам преподавать конкурирующие теории и позволять ученикам выбирать между ними звучит вроде бы мудро: предоставить детям, так сказать, шведский стол с научными теориями и предложить выбрать между ними, предупредив при этом, что пока окончательно неясно, кто прав. Но эта идея ведет нас по скользкой дорожке. Должны ли учителя на уроках географии предлагать беспристрастный выбор между теориями круглой и плоской Земли? Должна ли на уроках физики в школах преподаваться и астрономия, и астрология? Химия и алхимия? Медицина и шаманизм? Следует ли уделять отрицателям Холокоста равное время с теми, кто рассказывает правдивую историю Второй мировой войны? Где нужно остановиться? На такие вопросы есть только один разумный ответ: в школах должны преподаваться только теории, прошедшие суровый научный анализ и выдержавшие его, а не случайный набор идей.


Но креационисты утверждают, что никакой процесс постепенной эволюции не мог привести к той феноменально сложной организации, которую мы наблюдаем у животных и людей. В качестве одного из наиболее часто используемых аргументов приводится следующий образ:

То, что слепые силы природы, действуя без всякой цели, могут породить чрезвычайно сложные сущности, подобные нам, людям, также невероятно, как торнадо, пронесшееся по свалке и унесшее с собой тысячи случайных кусков мусора, а затем сбросившее их на землю уже в виде идеально сконструированного пассажирского самолета Boeing 747.

Перейти на страницу:

Все книги серии Книжные проекты Дмитрия Зимина

Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?
Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?

В течение большей части прошедшего столетия наука была чрезмерно осторожна и скептична в отношении интеллекта животных. Исследователи поведения животных либо не задумывались об их интеллекте, либо отвергали само это понятие. Большинство обходило эту тему стороной. Но времена меняются. Не проходит и недели, как появляются новые сообщения о сложности познавательных процессов у животных, часто сопровождающиеся видеоматериалами в Интернете в качестве подтверждения.Какие способы коммуникации практикуют животные и есть ли у них подобие речи? Могут ли животные узнавать себя в зеркале? Свойственны ли животным дружба и душевная привязанность? Ведут ли они войны и мирные переговоры? В книге читатели узнают ответы на эти вопросы, а также, например, что крысы могут сожалеть о принятых ими решениях, воро́ны изготавливают инструменты, осьминоги узнают человеческие лица, а специальные нейроны позволяют обезьянам учиться на ошибках друг друга. Ученые открыто говорят о культуре животных, их способности к сопереживанию и дружбе. Запретных тем больше не существует, в том числе и в области разума, который раньше считался исключительной принадлежностью человека.Автор рассказывает об истории этологии, о жестоких спорах с бихевиористами, а главное — об огромной экспериментальной работе и наблюдениях за естественным поведением животных. Анализируя пути становления мыслительных процессов в ходе эволюционной истории различных видов, Франс де Вааль убедительно показывает, что человек в этом ряду — лишь одно из многих мыслящих существ.* * *Эта книга издана в рамках программы «Книжные проекты Дмитрия Зимина» и продолжает серию «Библиотека фонда «Династия». Дмитрий Борисович Зимин — основатель компании «Вымпелком» (Beeline), фонда некоммерческих программ «Династия» и фонда «Московское время».Программа «Книжные проекты Дмитрия Зимина» объединяет три проекта, хорошо знакомые читательской аудитории: издание научно-популярных переводных книг «Библиотека фонда «Династия», издательское направление фонда «Московское время» и премию в области русскоязычной научно-популярной литературы «Просветитель».

Франс де Вааль

Биология, биофизика, биохимия / Педагогика / Образование и наука
Скептик. Рациональный взгляд на мир
Скептик. Рациональный взгляд на мир

Идея писать о науке для широкой публики возникла у Шермера после прочтения статей эволюционного биолога и палеонтолога Стивена Гулда, который считал, что «захватывающая действительность природы не должна исключаться из сферы литературных усилий».В книге 75 увлекательных и остроумных статей, из которых читатель узнает о проницательности Дарвина, о том, чем голые факты отличаются от научных, о том, почему высадка американцев на Луну все-таки состоялась, отчего умные люди верят в глупости и даже образование их не спасает, и почему вода из-под крана ничуть не хуже той, что в бутылках.Наука, скептицизм, инопланетяне и НЛО, альтернативная медицина, человеческая природа и эволюция – это далеко не весь перечень тем, о которых написал главный американский скептик. Майкл Шермер призывает читателя сохранять рациональный взгляд на мир, учит анализировать факты и скептически относиться ко всему, что кажется очевидным.

Майкл Брант Шермер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов

Эта книга — воспоминания о более чем двадцати годах знакомства известного приматолога Роберта Сапольски с Восточной Африкой. Будучи совсем еще молодым ученым, автор впервые приехал в заповедник в Кении с намерением проверить на диких павианах свои догадки о природе стресса у людей, что не удивительно, учитывая, насколько похожи приматы на людей в своих биологических и психологических реакциях. Собственно, и себя самого Сапольски не отделяет от своих подопечных — подопытных животных, что очевидно уже из названия книги. И это придает повествованию особое обаяние и мощь. Вместе с автором, давшим своим любимцам библейские имена, мы узнаем об их жизни, страданиях, любви, соперничестве, борьбе за власть, болезнях и смерти. Не менее яркие персонажи книги — местные жители: фермеры, егеря, мелкие начальники и простые работяги. За два десятилетия в Африке Сапольски переживает и собственные опасные приключения, и трагедии друзей, и смены политических режимов — и пишет об этом так, что чувствуешь себя почти участником событий.

Роберт Сапольски

Биографии и Мемуары / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука

Похожие книги