Светоч жизни (СИ)

Как это называется? Инерция? Кажется, в газете было… Что во время аварии непристёгнутый человека может вылететь в окно…

Сознание мутилось, слабело. Кажется, Арина слышала чей-то крик. Или это был птичий крик? Здесь, в лесе неподалеку, жили совы. И они страшно ухали, и бабушка, ведя маленькую Арину за руку, когда они ходили за грибами, говорила, чтобы внучка никуда-никуда не уходила.

Потому что тогда совы прилетят и украдут её.

Арина верила…

А потом вместе с бабушкой сушила и нанизывала на толстую нить крепкие белые боровички, чтобы с ними сделать зимой вкусный наваристый суп.

Какая чушь лезет в голову. На глаза навернулись слёзы.

Больно ещё пока не было, но только пока.

Наверное, всего ненадолго, всего на чуть-чуть, но она отключилась снова, потому что когда открыла глаза, над ней было лицо – миловидное женское лицо с рассеченной правой бровью, и кровь капала по этому лицу прямо на лицо самой Арины.

- О, а ты живая, подруга! Надо же крепкая какая. Ты только не спи, слышишь? Я уже скорую вызвала. Хотя по таким дорогам они доедут не скоро. И тягать тебя нельзя. А то я бы тебя отвезла в больницу… Хотя куда мне. Ну, и поворот. Мне друзья говорили, что здесь какой-то караул в этом отношении, но мне и в голову не пришло, что тут всё так плохо. Подруга, не спи! – рявкнула женщина, заметив, что глаза девочки начали закрываться, потом она заговорила чуть мягче. – Не спи, девочка. У тебя в любом случае после такой аварии будет сотрясение мозга, при нём – спать нельзя, ни в коем разе. Уснёшь – уже не проснёшься. У меня так подруга. Уснула и не проснулась. А у неё собака была, такой знаешь огромный вислоухий пёс. О! Знаю! Давай я угадаю как тебя зовут? А то я всё подруга и подруга. Я Ксения. Ксюша. Ксюта. Правда, не Оксана, в том смысле, что Ксения на самом деле, даже по паспорту!

Речь незнакомой женщины журчала и журчала, укачивая, утешая.

Наверное, если она немного поспит… Всего чуть-чуть…

- Не спи! Не спи, подруга! Ну, открывай глазки! Давай поиграем!

«Почему она так надрывается?» - Арина слепо распахнула глаза, пытаясь сфокусировать взгляд на незнакомке. – «Зачем? Я ей никто, она меня не знает. А сидит тут и отчаянно пытается помочь, как будто заняться больше нечем! Ей бы самой в больницу, вон кровь всё течёт и течёт. А тут ещё этот зеленоглазый где-то рядом… бродит…»

- Давай так, если я угадываю букву твоего имени, ты дважды моргаешь. А если нет – то не моргаешь… ну или моргаешь нормально. А то, кажется, люди же не могут без моргания. Главное, не моргай редко, а то я подумаю, что ты спишь, а спать тебе нельзя! Согласна? Моргни два раза.

Арина бы улыбнулась, какая настырная! Но моргнула.

- А! – предложила Ксения и засмеялась. – Твоё имя начинается с «А»? А ты знаешь, что люди, чьё имя начинается с этой буквы, всегда стремятся к лидерству? Быть всегда впереди, не бояться никаких преград и достигать цели. Такие хорошие качества!

Арина так не думала. Характер доставил ей немало проблем, что в школе, что вот на первом курсе. Не умела общаться с людьми, да и к лидерству не очень стремилась, зато добиваться поставленных целей она более, чем хотела.

Вышла на повышенную стипендию, своими силами. Только… всё стало ещё хуже. Социум – это такое болото.

Девочка устало смежила веки.

- Не спи! Я ещё не знаю твоего имени! После «А» пойдёт «Л»?

«Алина? Или Алёна? Или Альбина?» - сознание плыло, а на сочетание «а» и «л» так много замечательных женских имён. Куда лучше, мягче, чем её звонкое и бабушкино «Арина».

- Нет? Я не угадала? Как странно! Мне казалось тебе подойдёт имя «Алёна», Алёнушка. Надо же! И на старуху бывает проруха! Тогда «к»!

«А какое имя есть на «ак»? Ак… Ак?» - мысли ворочались как снежный ком, распадались, снова собирались, снова распадались. – «Знаю Актинью. Но разве в наши дни такие странные имена детям родители дают? А ещё… Ак…»

Моргнув один раз, девочка задумалась, перебирая в памяти имена. Ксения засмеялась:

- Ладно-ладно. Значит, не Аксинья. Д?

«Ад… Адель? Ещё хуже».

- Тоже нет? Какое у тебя таинственное имя, всё прячется и прячется. Ну, раз не «д», то пусть будет…

Арина уже не слышала. К ресницам будто бы привязали тяжёлые-тяжёлые гири. Тело стало тяжёлым, позвоночник будто бы гнуло неведомой силой к земле, пытаясь его сломать…

Потом она слышала голоса, сердитые, звонкие, опустошенные.

- Что за безобразие?!

- Почему она ещё жива?

- Как вы можете так говорить? – этот сердитый голос был очень-очень тёплым, таким манящим, что ей даже захотелось до него дотронуться. – Как будто было бы лучше, если бы она умерла!

- Она и так умрёт.

- Девочка не жилец.

…Провал. Темнота, в темноте не было ничего и никого. Пустота, в которую она опускалась, где не было света, где не было боли, где не было зелени…

Снова вспышка, ярко-белая, болезненная, отчаянная.

В груди ноет. Кровь заливает маленькую операционную, над ней суетятся врачи в светло-зелёном, кто-то кричит, кто-то ругается.

- Кто пустил сюда эту женщину?! Выведете её отсюда!

- Бедная девочка…

- Не выживет.