Светоч

иногда мы должны быть смертельно больны,
чтобы утром пытаться мучительно выжить,
объявляя рассвету начало войны,
о которой никто, кроме нас не услышит…
и не важно какой беспощадный недуг
разъедает тебя, добавляя морщины,
это может быть СПИД,
это может быть «друг»,
что сорвался с катушек и выстрелил в спину…
чем ты болен сегодня — какою бедой?
одиночеством? старостью? женщиной? строчкой?
ты готов отступить… или ринуться в бой
и вести его тайно от всех, в одиночку…
проиграешь —
порвётся волшебная нить,
и кровавым P.S. запекутся чернила:
«в этой смерти прошу никого не винить…
никого не винить…
просто сил не хватило…»
затоскует надрывно февраль или март —
ты поймёшь, что кому-то был нужен до дрожи…
но, увы, прокрутить эту плёнку назад
оператор судьбы, к сожаленью, не сможет…
ну, а выживешь —
честь тебе…… честь и хвала…
значит, снова карабкаться к новым вершинам,
обдирая колени, сжигая дотла
каждый выданный нам миллилитр керосина…

59 летнее

васильково…… медово…… ягодно
вызреваю в тебе тайком,
земляничною сочной мякотью
сладко таю под языком,
щекочу полевой ромашкою
вожделенного чувства шёлк…
чуть прикрывшись твоей рубашкою,
в небо падаю нагишом…
руки-крылья…
парю над бездною,
распластавшись в густой траве,
вот чуть-чуть — и совсем исчезну я
птицей в солнечной синеве…
но не рвётся с землёю ниточка,
на губах замирает вздох,
колосок прикоснулся кисточкой
к обнажённости стройных ног,
и скользнув по макушкам клевера,
тёплый луч утонул в росе,
свежим ветром дохнуло с севера —
видно, к вечеру быть грозе…
значит, снова бродить под ливнями,
взявшись за руки, босиком,
опьянёнными и счастливыми
слушать радостно первый гром…
от души насмеяться…… вымокнуть…
мокрым платьем смутить рассвет
и, прижавшись друг у другу, выдохнуть
еле слышно «люблю» в ответ…

Поэмы

Пётр

Место действия — Архангельск, 1693 год.