Светочи Конфедерации. Книга вторая

— Зрогард Шрудс! — прогрохотало, прожужжало и просвистело неприятное вычурное имя. И тут же в комнате стало темнее, словно солнце внезапно скрылось за грозовой тучей. — Последний темный маг времен гибели Терры!

— В самом деле? — подпустив в голос скепсиса, выгнула бровь госпожа Монтессори и одновременно сформировала из голубого луча и шпагу, и четыре метательных ножа. — Так что же ты, Зрогард, за мухами прячешься? Давай, покажись уже! Поговорим лицом к лицу!

— Думаешь, тебе помогут твои ножички-зубочистки или палка-копалка, которую ты именуешь шпагой? — голова скривилась в ухмылке.

— Кто знает… — Лайона нарочито спокойно пожала плечами, не позволяя панике охватить свою душу. Она — экзорцистка! Ее готовили к встречам с любыми сущностями. Но воевать с мошкарой — это уж точно не имеет смысла. — Так зачем ты явился ко мне, Зрогард Шрудс? Похвалить меня за успехи в учебе?

Голова переместилась чуть ближе. Сделала движение, будто хотела доверительно заглянуть в глаза девушке. Жужжащий голос стал мягким и вкрадчивым:

— Я хочу, чтобы ты узрела истину, Лайона! Ты ведь не видела, как погиб твой отец? Так я тебе покажу!

Лайона внутренне вздрогнула, но сумела усидеть в кресле и удержать руки сложенными на коленях, а спину — прямой.

Темный лидер, как и положено сущностям такого рода, знал о единственной болевой точке собеседницы, и бил точно в цель.

— Смотри внимательно! Вот как все было! — пророкотала голова, и в одной из ее огромных пустых глазниц появилось свечение, будто она превратилась в голоэкран.

Госпожа Монтессори, наверное, могла бы зажмуриться или отвернуться, отказаться от общения с сущностью, но… она не сделала этого. В голове настойчиво звучали слова наставника Гейбла: «Помните, ученицы! Темные сущности насквозь лживы! Даже правду они способны извратить так, что она превращается в свое уродливое отражение!»

А блики света и тени в глазнице превратились тем временем в черно-белое изображение.

Лайона узнала комнату, подготовленную для ритуала, и находящегося в ней человека — Руперта Торндайка.

— Руперт Торндайк, — еле слышно подсказал Зрогард Шрудс, — это твой отец, Джакомо Монтессори. Он сменил имя. Изменил свою судьбу и мечтал изменить твою. Он собирался вернуть былое величие роду Монтессори, все представители которого были сильнейшими магами Терры, командорами тайного ордена… если бы не твой муж, Джакомо получил бы всю силу эгрегора и власть над людскими душами! А ты — ты стала бы его правой рукой и наследницей!

Лайона слушала вкрадчивый голос и наблюдала за тем, как в комнату, где находился Джакомо, входит Светлейший Валлиан, поднимает руку ладонью вперед в повелительном жесте. Джакомо качает головой и указывает на дверь, но Валлиан не уходит, а начинает медленно, шаг за шагом, приближаться к заговорщику.

Джакомо пытается стоять прямо, но его плечи сгибаются под невидимой тяжестью. Колени подламываются. Заговорщик заваливается на бок. Потом перекатывается на спину и впивается ненавидящим взглядом в лицо Картаделя.

Светоч медленно опускается на корточки, кладет ладонь, от которой исходит слепящее сияние, на сердце Джакомо, и того подбрасывает в воздух, выгибает дугой. Через мгновение заговорщик падает обратно на пол — уже мертвый. Но Светоч не останавливается, не пытается спасти жизнь Джакомо. Он продолжает удерживать ладонь на его груди, выжигая из остановившегося сердца последние попытки сокращений. По каналам, где должна циркулировать Гун Чи, бегут, ветвятся молнии, вспарывая и разрывая тонкие тела, превращая их в обрывки и клочья.

— Джакомо Монтессори убил твой муж, Светлейший Валлиан! — голос Зрогарда Шрудса из вкрадчивого вновь стал раскатистым и грохочущим. — Он знал, не мог не знать, что убивает твоего отца! Ты сможешь жить с ним, понимая это?! Ты готова простить убийство родного тебе человека?!

Свечение в глазнице расплылось, завертелось воронкой и растворилось во мраке.

На висках Лайоны выступил холодный пот. Сердце заколотилось часто, болезненно.

«Темным сущностям верить нельзя! Зрогард искажает истину!» — пыталась внушить себе девушка. Но… она видела то, что видела, и ей все больше казалось, что все так и было: пока она лежала в обмороке, ее любимый мужчина лишил жизни ее отца. Валлиан ведь и не пытался отрицать это.

Только раньше Лайона уговаривала себя, что Руперт Торндайк — всего лишь копия ее отца. Постаревшая, заросшая бородой копия. Двойник. Очень похожий, но совершенно чужой и посторонний человек! Теперь же она не просто верила — знала: погибший от рук Светлейшего Валлиана мужчина — ее отец. В этом Темный лидер не лжет.

— Ты все сказал? — прошипела Лайона сквозь стиснутые зубы. — Тогда уходи!

— Нет, госпожа Монтессори. Не все! Ты должна помочь мне отомстить за твоего отца! Или ты оставишь его смерть безнаказанной?

— Чего ты добиваешься, Зрогард Шрудс? Какой твой интерес во всем этом деле?