Светоносец

Хотя мужчины отражались от зеркальных панелей бесчисленное количество раз, образ Талассы появился только однажды, из панели справа от конца коридора. В зеркале ее белый плащ сверкал как звезда. И это стекло показывало только ее отражение, но не Уртреда и горцев. Глядя в него создавалось впечатление, что в коридоре стоит она, она одна, и именно ей одной суждено пройти через дверь в неведомое. Жители Годы отошли назад, увидев это, и боязливо зашептались между собой. Уртред, тоже, вздрогнул, слегка испугавшись этой магии, но Таласса уже уходила от них, вниз по коридору к зеркалу.

Чем ближе она подходила к панели, тем ярче светилось ее отражение, и в конце концов показалось, что это не отражение, а божество, сияющее ярче, чем любая звезда, и такое же яркое, как солнце. Мужчины закрыли лицо руками, защищая глаза. Таласса достигла панели и коснулась ее руками. Последовала вспышка света, и панель исчезла в невидимой нише в потолке.

Теперь, когда второе отражение исчезло, они увидели, что за зеркалом находится еще один коридор, уходящий в темноту. Но прямо у порога лежало то, что на первый взгляд показалось кулем из костей и тряпок. Уртред подбежал к Талассе. Из свертка на них глядело сморщенное лицо мумии, кожа трупа была туго натянута на кости, рот разинут. Лицо немного усохло, но идеально сохранилось в холоде. Бархатная одежда, украшенная сложным рисунком: одеяние высшего жреца. Уртред встал на колени, изо рта выходил такой плотный туман, что он с трудом видел перед собой.

Какая-то краска, хотя и выцветшая, еще держалась на одежде: оранжевая и красная. Цвета жреца Ре. Одна рука вытянута и еще покрыта сморщенной коричневой кожей. Рука сжимала желтоватый свиток, как если бы мертвый человек предлагал его тому, кто следующим войдет в дверь.

Перо и чернила лежали на полу рядом с ним. Уртред нежно высвободил свиток из руки скелета. Он сдул с него плотный слой пыли и развернул.

И немедленно узнал слова на бумаге, слова на языке Огня.

— Я Хронус, сейчас умру, и моя душа навсегда останется в Тенях, если не появится друг-жрец и не пошлет мой прах в небо. Ты, который пришел, берегись, если ты друг. За мной лежит храм, логово Меришадеров. Все духи, которых освободил Маризиан, летают там в воздухе. И еще они говорят, навевают безумие. В Искьярде нет места надежде.

Уртред медленно встал, глядя в конец коридора, где тот выходил в огромный, похожий на лабиринт зал, заставленный колоннами: безусловно храм и вход в подземный мир. И их судьба.

Он посмотрел обратно в коридор с отражениями. Крошечный видимый кусочек неба посерел. Наконец-то рассвет. Предчувствие неудержимо тянуло его назад, обратно на площадь.

Отдаленный рев, усиленный стенами коридора, как если бы драконы опять приветствовали своего господина. После восхода Исс бессилен. Ре не забыл свою служанку, Светоносицу.

Но потом произошло что-то странное и непонятное: в те несколько секунд, пока Уртред глядел, цвет неба медленно менялся с серого на какой-то оттенок белого, но сейчас, как если бы рассвет достиг максимума и вместо него настала ночь, темнота потекла назад и ее волны затопили мир.

Он почувствовал, как воздух слабо задрожал, потом затряслись стены и пол коридора, зубы клацнули во рту. Зеркала на стенах зазвенели, треснули и взорвались, окатив их дождем осколков. Горцы в ужасе прижались друг к другу. Свет в конце коридора начал быстро гаснуть.

— Жрец, что это? — спросил Гарадас, его лицо, окаймленное бородой, стало смертельно бледным.

Уртред не ответил. Тот постепенно усиливающийся страх, который занозой сидел в нем последние несколько часов, внезапно схватил его за горло. Вместо него ответила Таласса. — Темнота вечной ночи.

Староста даже простонал от ужаса. — Пусть духи мертвых защитят нас! Что это за шум? — в отчаянии прошептал он.

— Атанор — это шум их крыльев, — опять ответила Таласса.

— Атанор, это кто?

— Демоны, которые тащат край ночи от заката до рассвета, но теперь они окружили весь мир и солнца больше нет. Только Ре и наша вера смогут спасти нас.

В этот момент заговорил Уртред. — Ре, наша вера и драконы. Я поведу их, — спокойно сказал он, глядя в конец коридора.

— Поведешь их? Как человек может вести драконов? — недоуменно спросил Гарадас.

— Помнишь Лорн, где Волк Фенрис загнал нас в башню и чуть не заморозил?

— Да, тогда ты призвал дракона.

— Тогда призвал, а сейчас я стану драконом и поведу их против Атанор. А вы идите дальше, в подземный мир. Я догоню вас, когда разделаюсь со тьмой.

ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ ГЛАВА Битва в небесах

После крика Голона темнота наполнилась шуршанием крыльев и странными непонятными звуками, как если бы демоны одновременно жевали и глотали его. Потом темнота рассеялась, вернулся жгучий холод и слегка посветлело. Фаран опять увидел область между бушпритом и фок-мачтой. Она была пуста, за исключением золы вокруг пентаграммы и темного пятна крови внутри. Голон исчез.