Светоносец

Фазад вывел Тучу из конюшни, за ним шли Гарн, Кригган и Матач. На площади перед сгоревшей казармой выстроился весь легион. Десять тысяч человек. Пять тысяч — регулярная армия, остальные добровольцы. Король-Волк проехал мимо, глядя на них. Они ответили твердыми, решительными взглядами, и когда он выехал с площади, огромная колонна вместе с фургонами, вытянувшись серпантином, последовала за ним вниз от цитадели, в нижний город.

Десять тысяч. Десять тысяч против армии Оссии? Раньше армия Тире Ганда был минимум в десять раз сильнее: сто тысяч солдат.

Но сколько у Оссии легионов сейчас? В отличии от живых их число росло каждый день.

Многие из тех Галастриан, которые сейчас шагали по мертвым улицам города даже не осмеливались думать о том, что лежит впереди. Другие, меньшинство, верили, что, несмотря на все, произойдет чудо и исполнятся пророчества из Книги Света, а звезда Светоносицы обещает победу.

Перед колонной юные оруженосцы несли белый стяг Иремаджей и рядом с ним желто-золотое знамя умершей королевы. За флагами ехал Фазад, без седла и поводьев, совершенно прямо сидя на Туче. Гарн, ехавший за ним на своей лошади, оказался единственным генералом, потому что все генералы Галастрии либо погибли в Тралле, либо оказались замешаны в заговоре Руты Ханиша. Подразделениями легиона командовали младшие офицеры или сержанты, такие как Валанс. Кригган на муле ехал за Гарном; Матач, чьи больные артритом кости не могли выдержать езду на лошади, ехал в тележке.

Через ворота на набережную, в свете одинокой звезды мачты вмерзшего в лед флота казались лесом деревьев с голыми ветками. Легион прошел мимо сломанных корпусов кораблей и оказался на замерзшей, цвета железа, поверхности моря; солдаты, в тяжелых кольчужных сапогах, с трудом держали равновесие на скользком льду.

По сторонам бежали волчьи стаи, похожие на темные вихри на краю тьмы.

Фазад вынул карту, которую нашел в кабинете королевы: на ней были изображены побережье, Суррения и дорога в Тире Ганд. Он что-то прошептал Туче и конь слегка повернул на юго-восток.

Как одиноко и печально замерзшее море, оно, как пустыня, убегает вдаль маленькими серыми дюнами, каждая соленая волна застыла на бегу, пойманная по дороге к невидимому берегу!

Несколько сторожевых огней горело на высотах за ними, но вскоре и они скрылись во тьме, а армия шла все дальше и дальше по замерзшему морю. Фазад остановил Тучу и внимательно глядел на своих людей, пока они, шаркая ногами, проходили мимо: угрюмые небритые лица, затуманенный взгляд, кое-кто негромко выругался, увидев, что их дома исчезли во тьме.

Воздух в этой бесконечной темноте почти не шевелился, не было ни сильного ветра ни снежной бури, которая могла скрыть их путь по искореженным и замерзшим волнам. Они шли и шли, много часов. Кригган объявил, что надо действовать так, как если бы солнце еще светило, и на своем муле вез песочные часы, которые регулярно переворачивал, вычисляя наступление утра, дня и ночи. После того, как они шли в течении восьми переворотов часов, Кригган решил, что настал вечер и объявил о первом привале. Солдаты немедленно стали разбивать бивак на льду.

Фазад и Гарн установили свою палатку в центре лагеря, но все так боялись и не доверяли Королю-Волку, что никто, даже Кригган и Матач, не осмелился поставить свою палатку ближе ста ярдов к ней. Волки остановились по периметру, выжидая, когда лагерь будет разбит. Потом некоторые из них проскользнули мимо костров и устроились вокруг одинокой палатки. Фазад и Гарн проспали всю ночь в окружении стаи, воздух был наполнен кислым запахом меха и громким дыханием. А из-за лагеря тысячи желтых глаз всю ночь глядели на замерзшее серое море и огни Галастриан.

Когда пришло время для утра Кригган проснулся и приказал трубачу играть побудку. Люди зашевелились, открыли глаза, увидели темноту и с тяжелым сердцем выстроились походной колонной.

Они шли на юго-восток, старясь как можно дольше не приближаться к невидимому из-за тьмы побережью Суррении. Один за другим шли дни, отделенные друг от друга только приказами Криггана и утренним трубачом.

Армия продолжала спать в темноте и просыпаться в темноте. И каждый раз, просыпаясь, Фазад ожидал, что люди исчезли, сбежали обратно в Имблевик. И каждый раз они, чудесным образом, были здесь, на их палатки падал свет одинокой звезды, красные угольки их костров горели на льду замерзшего моря.

Десятый привал. В палатку Кригган прилетело слово: король требует его к себе для предсказания будущего. Палатка Криггана стояла ровно в ста ярдах от королевской. Он пошел по льду, посох из орехового дерева светился, освещая дорогу, пока он очень осторожно шел, стараясь не наступить на волков, лежавших близко друг к другу, их сильный запах наполнял воздух. Звери шевелились, когда нога оказывалась совсем близко от них, но не двигались и только провожали его глазами.

В королевской палатке горел только один огонь, и вообще не было охраны. Кригган откинул клапан и вошел внутрь.