Свежие кости. Файл №215

…Странное дело — казалось бы, что стоит длинноногому взрослому в хорошей физической форме догнать тринадцатилетнего мальчишку, только что весьма прилежно набившего желудок в дешевой закусочной? Но как ни прибавлял ходу Фокс, спина мальчишки все так же маячила в десятке метров впереди. Если бы Честер проявил подобную прыть на кладбище, федеральным агентам вовек не пришлось бы вести с ним задушевную беседу за чипсами. Хотя расстояние между мальчиком и федеральным агентом все же постепенно сокращалось, Малдер печенкой чувствовал: мальчишка уходит, соскальзывает с крючка! И ведь уйдет же…

Дорога вильнула, выводя, наконец, на пирс. Казалось, вид моря придал юному гаитянцу новые силы: он рванулся вперед и сразу выиграл пару метров. Замелькали стоящие у причала малотоннажные суда, сваленные кое-как снасти, какие-то нераспакованные контейнеры, покрытые ржавчиной погрузочно-разгрузочные механизмы…

— Честер! Стой! Ничего тебе не будет! — срывая голос, отчаянно закричал Фокс на бегу.

Но парнишка уже поднырнул под сваленные грудой непонятные железобетонные конструкции, мелькнул ярким пятном на фоне серых стен склада и исчез, растворился в припортовом беспорядке. Свернувший за угол Малдер лишь столкнулся нос к носу с черным котенком, сидевшим на высоком перевернутом баке, беспомощно поискал беглеца взглядом… и плюнул в сердцах.

Временный лагерь

для незаконных эмигрантов

Фолкефоун, штат Каролина

День второй

Прием пищи чем-то напоминает священнодействие. Это заметили еще древние, сделав трапезу одним из важнейших обрядовых элементов. С первого курса Академии полковник Уортон старался придерживаться материалистического мировоззрения — настолько, насколько позволял ему личный опыт. Гаитяне, с которыми в последние годы так плотно свел его крутой поворот судьбы, полагали, что вместе с пищей человек легко может проглотить враждебного Лоа, но, как Уортон неоднократно подчеркивал, ему всегда было с высока плевать на суеверия туземцев. И гаитянским Лоа — уж во всяком случае — не место на американской земле.

Обычно полковник не чурался офицерской столовой, но в этот день слишком много дел разом навалилось на Уортона. Их требовалось спокойно обдумать, не торопясь и не отвлекаясь на поддержание застольной беседы. Ради этого стоило отказаться от привычного распорядка дня и пообедать прямо на рабочем месте. Полковник не успел сегодня толком позавтракать, и поэтому аромат, исходящий от тарелок, принесенных из столовой, мгновенно заставил его отложить в сторону бумаги. Когда ординарец опустил на стол поднос с мелко нарубленным салатом, куском хорошо прожаренного бекона и кружкой крепкого черного кофе, Уортон только сглотнул слюну. И в этот момент в дверь уверенно постучали.

— Что-нибудь еще, сэр? — ординарец, высокий чернокожий парень в хаки, застыл перед начальником навытяжку.

— Ничего, спасибо. Откройте дверь и можете идти, — полковник осторожно пригубил горячий кофе.

Когда на пороге кабинета появились Малдер и следующая за ним по пятам Скалли, на лице полковника появилось такое выражение, словно у него разыгрался приступ зубной боли.

— Мне очень жаль, но я обедаю… — начал было Уортон.

— Ничего, мы уже поели, — парировал Фокс.

— Как я понимаю, — полковник с сожалением отставил стакан, — вчера вы получили разрешение суда на эксгумацию тела рядового Гутиереса?

— Совершенно верно.

— Тогда я хочу поставить вас в известность, что я подал жалобу на ваши действия в Министерство Юстиции.

— Угу. Только вот тела нам так и не удалось найти. Оно пропало прямо из гроба. Могилку вскрыли до нас.

— Уортон приосанился:

— Ну, теперь вы, надеюсь, понимаете, с чем нам тут приходится сталкиваться? Что это за варварская религия, которая поощряет осквернение могил?..

— А вы не думали, что это может быть актом возмездия? — холодно спросила Скалли.

— Возмездия? — полковник вздернул бровь.

— За ваше жестокое обращение с задержанными.

— Жестокое обращение? Что еще за глупости?! — Уортон встал из-за стола и подошел к окну. Сквозь щели ставней проливались яркие лучи солнца.

— Физическое насилие над политическими беженцами — преступление по любым международным законам. Подлежит уголовному наказанию.

Полковник хмыкнул.

— А, это Бове вам наплел? Понятно. Вот кто, значит, распространяет дурацкие слухи. Никто и не говорил, что обитателям базы должно быть так же хорошо, как в отеле люкс. Но и сравнивать мою базу с концентрационным лагерем не стоит.

— И тем не менее, официальная политика не приветствует преследование эмигрантов?

Уортон насупился: