Свежий ветер дует с Черного озера (СИ)

Спустя несколько минут он уже стоял — снова! — возле величественных каменных ворот Дуврского замка, перекрытых хилым и уродливым магловским шлагбаумом (Драко не переставал поражаться бесполезности некоторых их изобретений).

Малфой медлил. Он надеялся, что комната с чарами, наложенными Грейнджер (и откуда она о них только узнала?!) пропустит его назад. Еще одним скачком в пространстве Драко, не без страха быть обнаруженным приспешниками Темного Лорда, переместился на порог уже знакомой башенки и, не выпуская палочки, — на этот раз сам, пешком, — преодолел узкую лестницу. Юноша прислушался и испытал настоящее облегчение: честно говоря, Драко был уверен, что не сможет попасть назад, но он, к счастью, по-прежнему был «доверенным» — одним из тех, кому комната все же была открыта. За дверью слышались голоса Грейнджер и Пирса. Она, судя по всему, кратко — а, может, вовсе и не кратко — обрисовывала ему, что происходит в волшебном мире (а точнее, поправил себя Драко, что вообще представляет собой его мир. Его и… ее, Грейнджер). Ох и длинный же магла ждал рассказ, усмехнулся про себя Драко. Зная грязнокровку…

Он все не решался войти. Голоса из-за двери слышались нечетко, и Малфою казалось, что он упускает примерно по половине реплик. Кажется, магл спросил, заикаясь, о нынешней политической обстановке или что-то вроде того. Насущная тема. И почему, интересно, он заикается?..

-..Но к-колдовать по-настоящему — это же так круто! Я мечтал бы научиться…, — он неразборчиво добавил что-то еще. — В том доме жили действительно искусные волшебники! Хозяева и Л-Лестрейнджи, и другие тоже.

О да, мастерства тете Беллатрисе, да и остальным, было не занимать. Что уж говорить о Том-Кого-Нельзя-Называть…

—…происходящее сейчас — страшно, Пирс. Ксенофобии не должно быть места в нормальном, здоровом обществе, — голос Гермионы звучал глухо. Драко даже представил себе ее лицо в этот момент; легкая складка между аккуратных бровей, выдающая ее сосредоточенность и тревогу. Еще прядь волос — каштановый завиток, который она все время заправляет за ухо таким жестом…

Воцарилась тишина; изнутри слышались только невнятные шорохи.

— А вы знаете, где Гарри П-Поттер?

Драко затаил дыхание. Этот вопрос почему-то показался ему чертовски странным. Хотя, в общем и целом, он был вполне закономерен, да и задавали его очень часто, особенно, в последнее время. Словом, все было бы логично, если не учитывать тот странный факт, что исходил вопрос от магла, которому вообще не полагалось интересоваться чем-то подобным.

— Я сслышал, что…, — продолжил он после невнятной реплики Грейнджер. Как К-К-Квирелл этот Пирс, ей-богу. Драко мысленно воспроизвел речь профессора. Он не помнил, чтобы магл заикался дома, в мэноре. Хотя он говорил с ним от силы раза два и не обращал внимания на манеру его речи. — Я сслышал. Там. Они… Э-эти… Говорили, что Гарри Поттер в Хогвартсе. Что его видели у З-Запретного леса. И что на этот раз это т-точно.

Ничего себе, информация. Гермиона, должно быть, очень обрадовалась, услышав это.

— Т-туда направили оч-чень многих. Они думают, может, что и вы тоже т-там?

Пирс еще что-то сказал, она ответила. Потом он что-то добавил, и Грейнджер рассмеялась в ответ. На звуке ее переливчатого смеха Драко неожиданно для себя толкнул дверь, и две пары изумленных глаз уставились на него, замершего в проходе. Пирс выглядел значительно лучше, он полулежал, закинув руку за голову, и, при виде Драко глупо приоткрыл рот в удивлении. Гермиона же с явным комфортом расположилась на матрасе Малфоя. И, конечно, тоже совершенно не ожидала его увидеть.

— Драко? — она, кажется, впервые на его памяти назвала его по имени, и звучало оно из ее уст, откровенно говоря, странно. Малфой списал это на крайнюю степень шока от его неожиданного появления.

— Вот, — он демонстративно левитировал пакет с едой из магловского супермаркета прямо к потушенному камину. Пока Гермиона, все еще явно с трудом верящая в происходящее, разглядывала его содержимое, Драко простым дублирующим заклятием создал себе еще один матрас — один в один как у Грейнджер — и самодовольно плюхнулся на свое творение. Пирс пребывал в безмолвном шоке; а Гермиона, наконец, повернулась к Драко и, к своей внезапно проснувшейся гордости, юноша заметил, что она благодарно (и совершенно очаровательно) улыбается.

— Спасибо, — очень тихо сказала девушка, глядя на Драко, едва ли не светясь от счастья. А потом добавила еще тише: — Я рада, что ты все же передумал.

***

После сытного ужина, включающего в себя какие-то бобы, сыр, хлеб и вкуснейшее поджаренное на огне мясо, Драко вдруг резко начало клонить в сон; день, полный тревог, страхов и раздумий, давал о себе знать. Он мало участвовал в разговоре, который перешел на какие-то не очень интересные, и от этого еще более расслабляющие, магловские темы, вроде кино и художественной литературы. Малфой завороженно наблюдал за пламенем и ощущал какую-то невероятную внутреннюю гармонию, чувствуя себя удивительно — на своем месте.