Свежий ветер (СИ)

- Полагаю, то, что Шепард довольно привлекательная человеческая женщина, идет только на пользу, верно? – Я удивленно взглянул на турианца, и он продолжил, жестикулируя рукой с зажатой в ней непонятно промаркированной бутылкой: - Я только предполагаю, а не знаю наверняка – вы, люди, по большому счету мало чем отличаетесь друг от друга – но она притягивает, как магнит. Я думал, что шрамы испортят это впечатление, учитывая, как гладка и нежна ваша кожа, но, кажется, это не стало проблемой. – Гаррус пожал плечами, будто это был лишь ничего не значащий комментарий. – Может быть, дело в ее уверенности в себе – по крайней мере, это то, что привлекло меня с самого начала. Она просто посмотрела на меня так, словно я окажусь идиотом, если не последую за ней, так что, естественно, я присоединился к команде. И вот куда меня это завело.

- Она….эээ… - «…самая прекрасная женщина из всех, кого я когда-либо встречал, даже несмотря на шрамы и вечно хмурое лицо, но мне неважно, видит ли это кто-то другой. Прямо сейчас она смеется и ухмыляется, и это пламя в ее глазах притягивает к ней остальных. Почему-то она решила, что я достоин разделить с ней этот огонь, и осознание этого делает меня счастливым…» - … очень харизматична, - произнес я наконец. – То есть она весьма привлекательна по человеческим меркам, да, но именно ее харизма заставляет любить ее – в этом я не сомневаюсь.

- Угу, - с невозмутимым видом проговорил Гаррус, - стало быть, ты клюнул именно на это?

Его неожиданные слова застали меня врасплох, но даже будучи нетрезвым и невероятно усталым я нашел в себе силы изобразить недоумение на лице.

- Я? О чем…

- Я пьян, но не туп, - съязвил он, давая понять, что не поверил мне. – А ты далеко не так осторожен, как считаешь.

Я вздохнул, вспомнив о разговоре с Джеймсом в транспортном отсеке и взгляде Лиары в боевом командном пункте. Теперь еще и Гаррус. А я был так уверен, что хорошо скрываю свои чувства.

- Неужели о нас знают все? – раздраженно пробормотал я, злясь скорее на себя, а не на остальных. Мы пообещали друг другу, что не позволим этим отношениям влиять на нас во время миссий, а единственным способом достичь этого, было держать секрет за закрытыми дверями ее каюты. Мне не хотелось оказаться тем, кто все испортил.

- Так мы говорим о «нас»? – произнес Гаррус, и до этого момента я не думал, что турианцы способны победоносно ухмыляться. – Любопытно.

Осознав, что только что выдал нас с головой, я закрыл газа, костеря себя последними словами. Все же Гаррус не являлся служащим Альянса и также заботился о счастье Джены не меньше других. Он не станет создавать нам проблем.

Я тяжело вздохнул.

- Я не очень хорош в этом, да?

- Да, - снова усмехнулся он, глядя вперед, но продолжая следить за мной боковым зрением. – К счастью, тебя сделали Спектром не за твои способности к вранью.

Хмыкнув в ответ, я попытался решить, должен ли быть раздраженным собственной неспособностью скрывать свои чувства или же гордиться, потому что даже сейчас мне хотелось прошагать туда, где находилась Шепард, запустить пальцы ей в волосы и поцеловать на глазах у всех. Необходимость скрывать отношения словно превращала их в нечто постыдное и хрупкое. Но нет. То, что мы создали после поражения Властелина, не исчезло бесследно, на этот раз все было очень серьезно, и мы знали об этом. Я нашел ее снова, невзирая ни на что, и мне хотелось рассказать всему свету, чтобы начать верить в это самому. Я с трудом дожидался момента, когда все это закончится, и я смогу выйти из-под обломков, держа ее руку в своей, и сообщить всем и каждому, что я влюблен в женщину, спасшую галактику.

- Не расстраивайся, Аленко, - проговорил Гаррус, очевидно продолжая развлекаться за мой счет. – Шепард держится молодцом. Я узнал о том, что ваши чувства взаимны, только после Горизонта.

Погоди-ка, Горизонта? Никогда прежде мне и в голову не приходило, что она могла говорить об этом с кем-то, и что самым вероятным кандидатом на этот разговор являлся именно Гаррус – единственный спутник, которому она доверяла на церберовском корабле. Я знал, что мне не следует лезть в эту часть ее жизни – это касалось только ее, и она осознанно решила не рассказывать мне об этом. Мне не нужно было знать, как догадался Гаррус, или что она ему сказала, но мой затуманенный виски разум решил, что нет ничего плохого в простом вопросе.

- Как ты узнал? – спросил я, глядя на напиток в руке и удивляясь тому, что уже давненько не прикасался к нему. – Что произошло? Она что-то сказала?

Он пожал плечами.

- Ничего такого, но ты ее знаешь. Если бы ей было все равно, она не стала бы злиться, и, черт возьми, она была так зла на тебя.

В его голосе звучала теплота, с которой другу сообщают о глупостях, совершенных на нетрезвую голову.

Одним глотком осушив стакан, я вздохнул:

- Да, признаю, я повел себя, как полный идиот.

Мне не очень-то хотелось углубляться в эту тему. Мы все совершаем ошибки, и мои чуть не стоили мне потери любимой женщины, и теперь я каждый день благодарил судьбу за то, что мне позволили все исправить.