Свежий ветер (СИ)

Я стараюсь, чтобы мой голос звучал саркастично, почти что насмешливо, но правдивость его изречения не давала мне покоя, и даже несколько недель спустя я продолжала недоумевать по поводу того, что он имел в виду. Наконец я поняла, что таким образом он дал мне знать, как сильна его вера в меня – несмотря ни на что. Тогда он бросил это, будучи в гневе – как я осознала гораздо позже, практически на грани разочарования – потому что я отказывалась переставать вести себя, как угрюмый подросток. Он кричал, что я даже не стараюсь, что я позорю Альянс и, что гораздо важнее, саму себя. У меня слишком большой потенциал, чтобы зря растрачивать его. Он защищал меня все это время. Я должна ему так много.

Он тихо смеется – мой тон заставляет эти слова казаться почти чрезмерно искренними, слишком значимыми, а поскольку теперь я взрослый человек, отказавшийся от попыток уничтожить себя и все меня окружающее, подобная эмоциональная искренность представляется неуместной. Он все еще мой командующий офицер, но мы равны – он и я. Наше взаимное уважение глубоко.

«Я и правда имел это в виду, - говорит он, вновь опуская взгляд на стакан. – Я многого ожидал от тебя. До сих пор ожидаю».

«Я уже спасла мир, - заметила я, широко разводя руками, хотя мои локти по-прежнему опирались на столешницу. – Помните? Та хрень с Элизиумом, моя Звезда Земли. Если это не доказало, что все ошибались на мой счет, то я не знаю, какие еще доказательства привести».

«Стало быть, ты считаешь, что все позади? – спрашивает Андерсон с неподдельным интересом. – Считаешь, что выше тебе уже не прыгнуть?»

У меня создается впечатление, что он знает больше, чем говорит, что он испытывает меня, хочет увидеть мою реакцию. Я не знаю, что ответить. Несколько секунд мы просто смотрим друг на друга, и я остро ощущаю, как много ему известно о моем прошлом.

«Зачем ты хочешь остаться?» - этот вопрос он задает прежде, чем я успеваю ответить на предыдущие. Это хороший вопрос. Все ответы связаны воедино.

«Потому что уверена, что могу добиться большего, - отвечаю я, стараясь говорить честно и не кривить губы в саркастичной ухмылке, превращая все в шутку. – Я… Я не думаю, что все позади. Даже так: я знаю, что у меня еще все впереди. – Я выпрямляюсь, внезапно полная решимости доказать ему, что не собираюсь возвращаться в прошлое, что не собираюсь просто дрейфовать. – У меня еще все впереди, сэр. Я остаюсь, потому что Элизиума было недостаточно. Потому что я хочу большего, я хочу достичь большего. У меня еще все впереди».

Он смотрит на меня очень внимательно, и я понимаю, что что-то происходит. Он хочет, чтобы я осталась по какой-то определенной причине. Он хочет знать наверняка, что если он поверит в меня, я не подведу. Он кивает, и я осознаю, что прошла тест.

Этот момент слишком серьезный. Слишком серьезный для дня рождения.

Я ухмыляюсь и поднимаю стакан.

«Кто, черт возьми, может знать, Андерсон, возможно, я удивлю даже вас».

************

Когда я выглянула в окно, небо было залито золотым солнечным светом, словно окутывающим редкие облака и землю в теплое покрывало. Трудно поверить, что это то же самое небо, на которое я смотрела в детстве, прижав ладошки к грязному и покрытому трещинами стеклу и задаваясь вопросом, есть ли в этом огромном и неизведанном мире хоть что-то хорошее для меня? Я побывала во всех уголках галактики, столько всего увидела, но в конце концов снова оказалась на Земле – планете, на которой я родилась и которую только сейчас начала считать своим домом.

Я достигла так многого – больше, чем кто-либо другой. Я не просто выиграла войну, я уничтожила все и всех, кто вставал у меня на пути, заслужив себе место в галактической истории. По крайней мере, именно это говорила девушка-интервьюер в жутко сентиментальной манере. Эта запись была сделана год назад, и на экране я кивала в ожидании первого вопроса. Немалого труда им стоило уговорить меня на подробное интервью, но, как оказалось, процесс был вовсе не таким ужасным, как я ожидала. Видео должно было войти в документальный фильм о войне со Жнецами, спонсированный одним из новостных каналов в попытке зафиксировать точку зрения на произошедшее землян как жителей планеты, превратившейся в поле боя, на котором война началась и закончилась. Мне это преподнесли как возможность показать будущим поколениям, что было принесено в жертву ради шанса на их существование. В то время я еще не привыкла к мысли, что мне нужно заботиться о будущих поколениях, но, учитывая растущего внутри меня представителя этих самых поколений, решила, что интервью будет вполне посильным вкладом в столь благое дело.