Священная битва за Москву

  - Да оно никогда и не начиналось! - Скорбно ответил мальчишка, получив сильный удар мечом по ключице. Из плеча полилась кровь. Затем еще удар.

  Тут Дарья бросила взгляд на залитое кровь клеймо украшающее грудь мальчишки и вдруг смогла уловить воспоминания его краткой жизни.

  Рожденный в неволе мальчишка уже в три года приучался собирать плоды и шишки в лесах или оливковых плантациях. Если маленький раб проявлял строптивость, его безжалостно пороли. Затем, когда ему не исполнилось десяти лет, мальчика отправили в каменоломни. Работа была тяжелейшей по шестнадцать часов в сутки, под четырьмя обжигающими солнцами. Стоило только мальчику начинать работать медленнее, как на него обрушивалась плеть. В довершение еще заставляли носить цепи, а босые ноги на ночь ему и еще дюжине мальчиков-рабов вставляли в колодку и запирали на замок. А ведь это так мучительно лежать на избитой кнутом надсмотрщика спине, и не иметь возможностей даже повернуться на бок. И такая полная муки жизнь, пока всех мальчишек не выстроили в длинный ряд, повелев над головой держать камни. Юных невольников, что работали вместе подбирали примерно одинаковыми, по возрасту и росту. Потому Мику, так звали гибнущего раба, удалось продержать на вытянутых вверх руках довольно тяжелый камень дольше остальных. И его отправили в школу гладиаторов, если подобное можно назвать везеньем. Там его ждали упорные, изнуряющие тренировки, жестокие спарринги и тренинг, но зато питание было получше, чем в каменоломнях, и главное ты мог во время драки ответить своем визави.

  После очередного удара мальчик Мик отключился и упал облитый кровью, уже без сознания на бетонный пол. Представитель команды пчелок издал ликующий вопль:

  - Близка победа! - И бросился на подмогу своему напарнику.

  Недостаточно опытный к тому же израненный мальчишка не мог слишком долго противостоять столь яростному натиску двух разъяренных гладиаторов и вскоре так же без сил рухнул на помост. Юные победители испустили победный клич. Стадион неистового заревел:

  - Добей их! Заколи ничтожных!

  На арене появилось несколько похожих на упырей тварей. Согласно обычаю они должны были перед ритуалом добивания, привести в сознание свои жертвы. И вот раскаленное железо прижгло босую пятку сначала одному, а затем и другому гладиатору-мальчишке. Пацанчики ойкнули, и заскрежетали зуба, открыли глаза.

  Задергавшись они отчаянно пытались встать, но в голые изрезанные груди ребят воткнулись клинки.

  Дарья со вздохом спросила:

  - Их непременно убьют?

  Алл презрительно фыркнул:

  - Думаю да! Хотя последнее слово за императором-халифом! Но обычно проигравших, первую схватку не милуют. Плохая примета, давать жизнь первому неудачнику.

  Лица великого халифа: повелителя ста населенных(не считая пустынных) планет, тысяч астероидов и почти триллиона подданных не было видно. Лишь довольно крупная для эльфа рука с двумя-тремя перстнями на каждом пальца, возникла на гигантском экране. Большой палец правой руки был повернут на бок.

  Алл поспешил объяснить:

  - Если он повернет вверх - это будет означать: жизнь!

  - А если вниз? - Робко спросила Дарья, глазки девочки-принцессы невольно увлажнились, длинные ресница предательски дрожали.

  - А вниз смерть! - Коротко закончил Алл.

  Кажущая огромной на широчайшем экране руку пришла в движение, унизанный тремя перстнями большой палец медленно и неумолимо повернулся к низу.

  Тут воспоминая, Дарья, прервались, один из опьяневших пиратов не удержался и соблазненный розовой нежностью еще не успевших огрубеть от походной жизни девичьих пяток, прижег, их горим факелом. Принцесса дико вскрикнула и с мечом бросилась на в стельку пьяного пирата.

  И тут реальная Дарья проснулась, ей и на самом деле полицай-бандеровец сунул к босым ногам огонек.

  - За работу соня! - Проревел предатель.

  . ГЛАВА ? 3

  Волька Карасев и Вольф Бисмарк в одном флаконе продолжил свое участие в воздушных боях, поддерживая немецкие войска продвигающееся на юг от Воронежа.

  Вылетев 21 сентября, мальчишка чувствовал себя в моральном плане паршиво. Снова он летит убивать русских людей. Как это противно и мерзко. Как он ненавидит сам себя, что стал таким как эти фашисты и их спонсоры из-за океана. Как хочется взять, и развернутся и мочить этих фрицев...

  Так Волька-Вольф думал, прежде чем увидел советские боевые машины, отчаянно мчавшиеся наперерез гитлеровцам. И все сознание отключилось, и снова врубился берсект. И с дистанции со своего любимого МЕ-309 посыпались заначки авиаснарядов. Волька как опытный суперас стрелял с дистанции в пять километров, действуя уже на подсознательном уровне.