Священная книга оборотня

Сильное впечатление производил бутик фирмы «Кальвин Клейн», располагавшийся в таком же свайном коттедже. Впечатляло само его присутствие в этом месте – это, наверное, был самый северный в мире форпост малого кальвинизма. Кроме того, вывеска над его дверью выполняла одновременно несколько функций – названия, географического ориентира и рекламной концепции:

нефтеперегоньевСК

Обращала на себя внимание большая детская площадка, заставленная похожими на каркасы чумов конструкциями – на них висели толстые, как ленивцы, дети, укутанные во все теплое. Площадка напоминала сохранившееся среди снегов стойбище древних охотников. Туда вела разрисованная снежинками, зверятами и красноносыми клоунами арка с веселой надписью:

КУКИС-ЮКИС-ЮКСИ-ПУКС!

Трудно было понять, что это такое:

1) считалка, призванная поднять детям настроение;

2) список спонсоров;

3) выраженный эзоповым (дожили) языком протест против произвола властей.

В русской жизни все так перемешалось, что трудно было сделать окончательный вывод. Да и не хватило времени: мы нигде не тормозили, и вскоре все эти северные узоры растаяли в белой пыли позади. Со всех сторон сомкнулось вечернее снежное поле.

– Поставь мою любимую, – сказал Александр шоферу.

Он выглядел хмуро и сосредоточенно, и я не решалась отвлекать его разговорами.

Заиграла старая песня «Shocking Blue»:

I'll follow the sun
That's what I'm gonna do
Trying to forget all about you…[24]

Я не могла не отнести это «trying to forget all about you» на свой счет, такие вещи женская психика проделывает автоматически, не советуясь с хозяйкой. Но клятва идти вслед за солнцем, подтвержденная словами «вот что я буду делать» в манере древних викингов, показалась мне возвышенной и красивой.

I'll follow the sun
Till the end of time
No more pain and no more tears for me.[25]

Правда, услышав про конец времен, я вспомнила подпись под рисунком волка, который я видела у Александра дома:

«Фенрир, сын Локи, огромный волк, гоняющийся по небу за солнцем. Когда Фенрир догонит и пожрет его – наступит Рагнарек».

Это несколько меняло картину… Все-таки какой ребенок, подумала я с нежностью, которой сама еще не осознавала, какой смешной мальчишка.

Вскоре стало темнеть. В лунном свете пейзаж за окном казался неземным – непонятно было, зачем люди летают на другие планеты, если здесь, у них под боком, есть такие места. Вполне могло быть, что в метре от невидимой дороги никогда не ступала нога человека и вообще ничья нога или лапа, и мы будем первыми… Когда мы прибыли на место, уже совсем стемнело. За окном не было ни зданий, ни огней, ни людей, ничего – просто ночь, снег, луна и звезды. Единственным, что нарушало однообразие ландшафта, был холм неподалеку.

– Выходим, – сказал Александр.

*

Снаружи было холодно. Я подняла воротник ватника и надвинула ушанку поглубже на уши. Природа не предназначала меня для жизни в этих местах. Да и чем бы я здесь занималась? Оленеводы не ищут любовного приключения среди снегов, а если б даже искали, вряд ли я сумела бы распушить свой хвост на таком морозе. Он, наверно, сразу замерз бы и сломался, как сосулька.

Машины выстроились так, что их мощные фары полностью осветили холм. В пятне света засуетились люди, распаковывая привезенное с собой оборудование – какие-то непонятные мне приборы. К Александру подошел человек в таком же как на мне военном ватнике, с продолговатым баулом в руке, и спросил:

– Можно устанавливать?

Александр кивнул.

– Пойдем вместе, – сказал он и повернулся ко мне. – И ты тоже с нами. Оттуда вид красивый, посмотришь.

Мы пошли к вершине холма.

– Когда давление упало? – спросил Александр.

– Вчера вечером, – ответил военный.

– А воду нагнетать пробовали?

Военный махнул рукой, словно об этом не стоило даже говорить.

– Какой раз уже падает на этой скважине?

– Пятый, – сказал военный. – Все, выжали. И пласт, и всю Россию.

Он тихо выматерился.

– Сейчас узнаем, всю или нет, – сказал Александр. – И следи за языком, с нами все-таки дама.

– Что, смена растет? – спросил военный.

– Типа.

– Правильно. А то на Михалыча надежды мало…

Мы добрались до вершины. Я увидела вдали невысокие здания, острые точки синих и желтых электрических огней, конструкции из решетчатого металла, какие-то дымки или пар. Луна освещала лабиринт протянутых над землей труб – некоторые из них ныряли в снег, другие уходили к горизонту. Но все это было слишком далеко, чтобы я могла различить детали. Людей я нигде не заметила.

– Они на связи? – спросил Александр.

– На связи, – ответил военный, – если что, сообщат. Какие шансы?

– Посмотрим, – сказал Александр. – Чего гадать? Давай готовиться.