Священная книга оборотня

Александр внимательно прочитал распечатку. Затем сложил лист бумаги вдвое, затем еще раз вдвое, а затем порвал его.

— Тысяча фунтов, — сказал он. — Ха. Он, видимо, не вполне понимает, с кем имеет дело. Знаешь, напиши ему ты. Ты все-таки лучше владеешь английским.

— Спасибо, — сказала я скромно. — А что написать? Мало предложил?

Он смерил меня взглядом.

— Обложи его хуями по полной программе. Но только так, чтобы было аристократично и изысканно.

— Это невозможно, — сказала я. — При всем желании.

— Почему?

— В аристократических кругах не обкладывают друг друга хуями. Так не принято.

— Тогда обложи тем, чем принято, — сказал он. — Но так, чтобы у него жопа треснула. Ну давай, включи этот свой сарказм, которым ты мне всю душу проела. Пускай он хоть раз пользу принесет.

Что-то в его тоне удержало меня от вопроса, о какой именно пользе он говорит. Он был трогателен в своей детской обиде, и мне передалась ее часть. А уж если быть честной до конца, разве надо дважды просить лису обложить хуями английского аристократа?

Сев за компьютер, я задумалась. Моя интернационально-феминистическая составляющая требовала, чтобы ответ строился вокруг фразы «suck my dick», как у самых продвинутых американок. Но рациональная часть моего «я» подсказывала, что в письме, подписанном Александром, этого будет недостаточно. Я написала следующее:

Dear Lord Cricket,

Being extremely busy, I'm not sure that you can currently suck my dick. However, please feel encouraged to fantasise about such a development while sucking on a cucumber, a carrot, an eggplant or any other elongated roundish object you might find appropriate for that matter.

With kind regards,

Alexandre Fenrir-Gray

Я специально написала не «Alexander», а «Alexandre», на французский манер. Фамилию «Fenrir-Gray» я придумала в последний момент, в приступе вдохновения. Она уж точно звучала аристократично. Правда, сразу вспоминался чай «Эрл Грей», из-за чего подпись чуть отдавала бергамотовым маслом, но все равно имя было одноразовым.

— Ну? — спросил он.

— Примерно так, — сказала я. — Дорогой лорд Крикет, в настоящий момент я очень занят и не уверен, что вы можете сделать мне, так сказать, это самое. Однако не стесняйтесь фантазировать на эту тему в то время, как будете сосать огурец, морковку, баклажан или любой другой продолговатый округлый предмет, который вы найдете подходящим для этой цели. С уважением, Саша Серый.

— А можно без уважения?

— Тогда не будет аристократично.

— Ну ладно, — вздохнул он. — Посылай… А потом иди сюда, у Серого Волка есть дело к Красной Шапочке.

— Какое еще дело?

— Сейчас у нас будет это… Коллоквиум по психоанализу русских народных сказок. Мы будем кидать Красной Шапочке пирожки в корзинку. К сожалению, пирожок у нас всего один. Поэтому кидать его в корзинку мы будем много раз подряд.

— Фу какая пошлость…

— Ты сама подойдешь или мне за тобой сходить?

— Сама подойду. Только давай договоримся, быстренько-быстренько. Нам уже ехать пора. И сегодня мне ничего не перекусывай, а то я замучилась новые трусики покупать, хорошо? Мне же не всякие подходят.

— Угу.

— И еще, пока ты говорить можешь…

— Чего?

— Скажи, почему тебе каждый раз надо ввернуть в разговор эту апологию самодовольного воинствующего невежества?

— Это как?

— Ну как про Красную Шапочку и психоанализ. Мне иногда кажется, что ты пытаешься трахнуть в моем лице всю историю и культуру.

— С культурой — есть немного, — сказал он. — А при чем тут история? Ты что, Сфинкс? Сколько тебе, кстати, лет? Я бы дал лет шестнадцать. А сколько на самом деле?

Я почувствовала, как мои щеки становятся горячими-горячими.

— Мне?

— Да.

— Знаешь, — нашлась я, — я как-то читала стихи одного прокурора в малотиражке министерства юстиции. Там было стихотворение про юного защитника Родины, которое начиналось со слов: «Я не дал бы ему и пятнадцати лет…»

— Ну понятно, — сказал он, — сын полка. А при чем тут эти стихи?

— При том. Когда человек в твоей форме говорит «я бы дал тебе лет шестнадцать», сразу начинаешь думать, по каким статьям.

— Если тебя раздражает этот китель, — сказал он, — сними свое глупое платье, и скоро вместо погон будет мягкая серая шерстка. Вот так, хорошо. Какая ты сегодня умница…

— Слушай, а ты им сделаешь пропуск в храм Христа Спасителя?

— У-у-у!

— Нет? И правильно. Мы же только что этому Брайану ответ написали. Хотя… Хочешь вклеить ему так, чтобы вышло по-настоящему аристократично?

— Р-р-р!

— Если после этого письма, где ты ему все объяснил, ты все-таки устроишь ему пропуск, будет действительно высший класс. А?

— Р-р-р!

— Значит, сделаем?

— Р-р-р!