Священная книга Тота ВЕЛИКИЕ АРКАНЫ ТАРО

В строгой гармонии с постижением мироздания человек познает свое собственное существо. Он убеждается с отчетливой непреложностью, что его собственная душа есть комплекс бесчисленного множества отдельных душ — элементов, бесконечно разнообразных как по силе жизненности, так и по стремлениям и взаимодействиям на другие, он начинает сознавать все величие доктрины, что человек есть мир в миниатюре, есть микрокосм, и с сознательным благоговением преклоняться пред девизом Дельфийского Посвящения: «Человек, познай себя и ты познаешь богов и вселенную!» Осуществление этого идеала и представляет собой истинную цель всех человеческих исканий, всякого познавания и всякой философии.

«Через Самость (Бога) возвысь свою самость (душу), потонувшую в океане мира, иди путем соединения, стремясь к полному самопознанию (Божественного) Единства».

Шри Шанкарачарья.

«Философия есть «Deum et animam scire cupio» («совместное познание Бога и самого себя»).

Блаженный Августин.

«Человеческая душа в состоянии все понять, так как она сама по себе все: звездное небо и моральный закон — в корне своем совершенно одинаковы. Человек единственное существо в природе, которое стоит в известных отношениях ко всевозможным вещам в ней. Гениальный человек живет в состоянии всеобщего сознания, которое есть не что иное, как сознание Всеобщего. И в среднем человеке живет мировое Целое, но Оно никогда не доходит у него до творческого сознания. Один живет в активно-сознательной связи с Мировым Бытием, другой в бессознательной пассивной. Гениальный человек — актуальный микрокосм, не гениальный — потенциальный. Только гениальный человек совершенен. То, что есть в человеке человеческого (в Кантовском смысле), , как нечто возможное, живет в гениальном человеке в развитом состоянии, ».

Отто Вейнингер.

«Человек, который верит, что он создан для прогресса и совершенства, смотрит иными глазами на себя и на мир, в котором он живет. Эта великая истина вырывает душу его из бездны, в которую она погружена, разбивает старые цепи, в которых была закована мысль».

Вильям Чаннинг.