Священная книга Тота ВЕЛИКИЕ АРКАНЫ ТАРО

Аркан V раскрывает доктрину, что принцип индивидуальности выливается в принцип Великого Бинера духа человеческого — нарождения в нем двух существ, дополняющих друг друга. Индивидуальная монада в Аркане V исполнена божественного достоинства, она живет в себе самой, она полна сознанием своей безмерной силы, она всемогуща и вовне ее нет ничего. Она сознает свою оторванность от Целого, но она сознает и связь с Ним; она живет своей жизнью, но чувствует биение и Вселенской Жизни Целого. Аркан XV есть учение о мятущемся духе человека Человек сознает не себя самого, он видит лишь отблески свои, он видит тень свою повсюду, он жадно ловит ее, стремится, ищет, но нигде найти себя не может. Он только чувствует себя, но где — того не сознает он, он весь в движении, весь исполнен он томления страдного, он знает ясно связь свою с Единым, но вечно чувствует преграду, которая предел стремлению всякому кладет.

«Ты не потому любишь своего сына, что ты его желаешь, но ты любишь своего сына потому, что ты желаешь найти твою собственную душу».

Упанишады.

Аркан V есть учение о сокровеннейшей сущности человека, о внутренней природе тайников его духа, о том источнике, из которого изливается вся мощь, движущая его существо. Истинная сила мягка и женственна, и это великое учение вылилось в культ Овна или Агнца, который чистотой своей является эмблемой кристальной природы духа в момент его рождения. Аркан XV есть учение о форме познавания человеком низин своего гордого духа, и это учение о роке, тяготеющем над духом, познающим свое собственное существо, легло в основу служения земной Изиде, отблеске Изиды Горней, явились культы служения демонского, явился и эмблемой козел.

Сущность и форма, непреложность действительности и продление отражения мгновенного породили учение о великом бинере двух Принципов Верховных. Рождение из Единого этого бинера есть рождение мира майи, есть порождение иллюзии мировой, есть конец Духовного Единого Царства, есть разделения начало, начало томления, искания и мук. Две стороны человеческого Я, поскольку он живет в себе самом, из сущности внутренней стали формой внешней познавании. Двойственность духа вылилась в двойственность существований, родился пол, положено было начало существованию в грезах. С этого мига пред каждой индивидуальной монадой предстала вполне определенная цель. Путем бесчисленных исканий и попыток она должна была начать стремиться не только к самоутверждению и сознанию своих единичных потенций, но и к постепенному разрушению иллюзии разобщенности. Эту конечную цель должен ясно сознавать каждый человек; своей тоскующей душой он должен воссоздать былое, сковать все то, что в нем разъединилось, и через это воссоздать некогда нарушенную гармонию единства.

«Когда приидет Царствие Божие? — спросила Саломея. Христос дает ответ: «Тогда, когда совлечете и попрете ногами покров стыда. Когда двое будут единым и внутреннее станет, как внешнее, и мужский пол, как женский — ни мужеским, ни женским».

Евангелие от египтян.

Грань между Миром Божественным и миром человеческим — рождение бытия индивидуальной отдельности есть прежде всего колыбель жажды самопознания, самоопределения, самосознания. Весь путь бесконечный эволюции существа человеческого, вся тернистая стезя опыта, исканий и томления есть жажда безраздельная, есть стремление неустанное, есть искание трепетное своего образа, своего имени, своей сущности истинной. Человек постольку божественен, поскольку сознает он божественное достоинство духа своего, поскольку нить сцепляющая его бытие ограниченное с океаном Света Мира Божественного в нем живет. Человек вечен, человек властен, человек жив постольку, поскольку с Сущим он связан. Чем глубже уходит он в тайники души своей, чем острее, пламеннее и могучее взор, бросаемый им в недра существа своего, тем бездоннее, беспредельнее, безначальнее предстает пред ним его собственный облик. Человек боится бесконечности, страх велик пред всякой целью далекой, томлением жутким сердце больнее сжимается, когда зрит человек простор незаполненный. Человек боится себя, ибо он не знает себя, не ведает мощи своей, не познал он свободы необусловленной, не изведал беспредельности возможностей своего существа.

«Что человеку самое страшное? — он сам».

Из древней мудрости.