Священная книга Тота ВЕЛИКИЕ АРКАНЫ ТАРО

«Странно — кажется, существует мода и на идеи. Мне часто приходила в голову такая мысль, которую я считал совершенно новой, но, читая газеты, я узнавал, что кто-то в России или в Сан-Франциско только что высказал эту же мысль и почти в тех же самых выражениях. Когда мы говорим о чем-нибудь, что это «в воздухе», то мы и сами не подозреваем, до какой степени верны такие слова. Мысль не зарождается в нашем уме, она находится вне нас, а мы только подбираем ее. Все истины, все открытия, все изображения не были получены нами прямо от известных людей. Когда настает для них время, то из разных уголков земли протягиваются руки, которые отыскивают эти идеи инстинктивно, ощупью, и схватывают их».

Джером К Джером.

«Тщетно, художник, ты мнишь, что творений своих ты создатель, —

Вечно носились они над землею, незримые оку.

Нет, то не Фидий воздвиг Олимпийского Славного Зевса;

Фидий ли выдумал это чело, эту львиную гриву,

Ласковый, царственный взор из-под мрака бровей громоносных?

Нет, то не Гёте великого Фауста создал, который

В древне-германской одежде, но в Правде Глубокой, Вселенской.

С образом сходен предвечным своим от слова до слова.

Или Бетховен, когда находил он свой марш похоронный,

Брал из себя этот ряд раздирающих сердце аккордов,

Плач неутешной души над погибшей великою мыслью,

Рушение светлых миров в безнадежную бездну хаоса.

Нет, эти звуки рыдали всегда в беспредельном пространстве,

Он же, глухой для земли, неземные подслушал рыданья.

Много в пространстве невидимых форм и неслышимых звуков,

Много чудесных в нем есть сочетаний и слова и света.

Но передаст их лишь тот, кто умеет и видеть и слышать,

Кто, уловив лишь рисунка черту, лишь созвучье, лишь слово,

Целое с ним вовлекает созданье в наш мир удивленный».

Алексей Толстой.

Возвышаясь над относительным, интуитивное знание тем самым возвышается над временем. Вневременность и внеусловность — суть равно отличительные признаки интуитивного знания. К какому бы веку человек ни принадлежал, в каком бы периоде истории он ни жил, среди каких бы условий он ни находился, все равно единство познания тотчас же сказывается и притом самым поразительным образом. Стремясь к одной и той же цели, люди не только постигали те же самые идеи, законы и принципы, но и выражали их в тех же самых мыслях, а сплошь и рядом даже в тех же самых словах. Так, например, мы читаем в вступительной статье Мориса Метерлинка к изданному им творению Рейсбрука Удивительного.[747]