Священная охота

Радостно махая руками, по каменным плитам мимо священного очага к Ингри спешил князь Джокол. Как обычно, за гигантом-островитянином словно тень следовал верный Оттовин; Ингри подумал, не получил ли молодой человек от своей грозной сестрицы приказание обеспечить благополучное возвращение ее жениха из странствий. Джокол, как и раньше, был облачен в яркие одежды, но теперь его левую руку обвивала еще и ярко-голубая лента – знак обращения с мольбой к леди Весны.

– Что привело тебя сюда, Джокол?

– Эх, – пожал плечами великан, – пытаюсь я все получить жреца, что обещан мне, но отмахиваются они от меня. Сегодня главаря, верховного настоятеля я пытаюсь увидеть, вместо тех глупых служителей, кто всегда велит мне уйти и явиться потом.

– Так ты молишься о назначении жреца? – Ингри показал на левый рукав Джокола.

Островитянин прижал правую руку к ленте и расхохотался.

– А ведь стоило бы! Обратиться через голову настоятеля?

Ингри подумал, что Джоколу было бы естественно обратиться за покровительством к Сыну Осени или, учитывая последние события, к Бастарду, хоть молиться этому богу несчастий и не всегда безопасно.

– Леди Весны ведь не является твоей обычной покровительницей?

– О, она много мне дарует! Сегодня я молю у нее поэтического вдохновения.

– Я думал, что богом поэзии является Бастард.

– Он конечно, тоже – вдохновляет хмельные песни и все такое. И еще – великие сказания о том, как стены рушатся и все кругом горит, – ах, замечательные сказания от них волосы встают дыбом. – Джокол замахал руками, пытаясь знаками изобразить ужасающие трагедии, пригодные для эпических поэм. – Но не сегодня. Сегодня замыслил я прекрасную песнь для моей возлюбленной Брейги, чтобы знала она, как тоскую я по ней в этом каменном городе.

За спиной Джокола Оттовин закатил глаза; Ингри счел это безмолвным выражением сомнения в том, что сестра его – подходящий объект для песни, а вовсе не в достоинствах песни как таковой. Ингри вспомнил о том, что леди Весна, будучи богиней девственниц, к тому же покровительствует учености, общественному порядку и – да, и лирической поэзии.

Биаст снизу вверх смотрел на великана, не в силах скрыть глубокого впечатления, которое тот на него произвел.

– Это, случайно, не хозяин вашего белого медведя, Ингри? – поинтересовался он.

Несмотря на горячее желание отказаться от всякой связи с белым медведем, отныне и во веки веков, Ингри не мог пренебречь своими светскими обязанностями.

– Простите меня, милорд. Позвольте представить вам князя Джокола из Арфрастпекки, а также его родича Оттовина. Джокол, это – принц-маршал Биаст кин Стагхорн. Сын священного короля, – добавил Ингри на случай, если Джокол нуждался в таком указании, чтобы не заблудиться в дебрях высокой политики Истхома.

Однако островитянин оказался вполне в курсе, хоть и не проявил чрезмерного почтения. Он осенил себя знаком Святого Семейства и поклонился, а Биаст ответил ему тем же – как два равных вождя, не являющихся ни вассалами, ни союзниками друг другу, однако готовых рассматривать определенные перспективы на будущее.

Многообещающее знакомство князя и принца было прервано вернувшимся Симарком, который тащил за руку служителя в серых одеждах. Убедившись, что проводник по лабиринту строений, образующих храмовый комплекс, им обеспечен, Биаст отправился за сестрой к алтарю Матери.

Понятливый Джокол тут же распрощался с Ингри.

– Должен я приложить старания и найти этого типа – настоятеля. Много времени на это уйдет, так что мне лучше отправляться, а?

– Подожди, – остановил его Ингри. – Я тебе скажу, к кому лучше обратиться. В здании позади этого, на втором этаже… Нет, вот как будет лучше! – Ингри одним прыжком догнал юного дедиката в белых одеждах Бастарда и ухватил его за рукав. – Ты знаешь, как пройти в кабинет просвещенного Льюко?

Паренек испуганно кивнул.

– Отведи туда князя. – Он вручил рукав дедиката изумленному Джоколу. – И передай, что лорд Ингри шлет ему пополнение его коллекции.

– Этот Льюко поможет мне увидеть верховного настоятеля? – с надеждой спросил Джокол.

– Или поможет, или обратится через голову Фритина. Ты только пригрози, что подаришь ему Фафу, – это заставит его потрудиться тебе на пользу. – Ингри ухмыльнулся: его выходка вполне могла сойти за подобающую молитву богу злокозненных шуток.

– Он обладает властью в храме?

Ингри пожал плечами.

– Он представляет власть того бога, который не станет по крайней мере дожидаться помощи священнослужителей.

Джокол надул губы, потом кивнул и улыбнулся.

– Очень хорошо! Благодарю тебя, Ингорри! – Он быстро зашагал следом за дедикатом, сопровождаемый верным Оттовином.

Ингри показалось, что кто-то рассмеялся ему в ухо; но это не был Симарк, который озадаченно смотрел вслед Джоколу. Особенности акустики храма, должно быть… Ингри встряхнул головой и принял позу почтительного внимания: приближался сопровождающий дам Биаст.