Читаем Священная Римская империя. Эпоха становления полностью

Такими действиями король достиг двойного эффекта. Он окончательно разрешил вопрос престолонаследия, компенсировав королевским сыновьям отстранение от власти передачей им в лен герцогств. В то же время он дал этим импульс к образованию группы знати, состоявшей в родстве с королевской фамилией, члены которой сохраняли герцогства в своем владении.

Хотя семейственная политика, базировавшаяся на новом соотношении королевства и герцогства, как впоследствии оказалось, тоже имела свои слабости и потому нуждалась в корректировке, созданная Оттоном связь королевской семьи с герцогскими фамилиями на протяжении целых столетий доказывала свою состоятельность в качестве важного основания средневековой королевской власти.

К тому же после всех потрясений, произведенных многолетней борьбой за власть, эта политика быстро привела к новому упрочению королевского могущества, которое стало особенно ощутимым на западе. В результате у Оттона появилась возможность выступить арбитром во Франции, где главы соперничающих группировок оказались втянутыми в семейственную политику Оттона: король Людовик IV был женат на старшей сестре Оттона Герберге, Гуго, герцог Французский, — на его младшей сестре Хадвиге. Как и его отец Генрих, Оттон тоже стремился по возможности уравновешивать противоборствующие силы. Поэтому он снова отдалился от Гуго Французского, с которым когда-то объединился против короля Людовика IV из-за притязаний того на Лотарингию. В 946 году Оттон даже поспешил на помощь Людовику в его новой военной кампании против могущественного вассала, впрочем, существенно не улучшив своим вмешательством ситуацию, в которой находились французские Каролинги. Конфликт, таким образом, не затухал, перекинулся также и на французскую церковь и сконцентрировался в конце концов вокруг Реймса, старейшей епископской резиденции. Дело дошло до схизмы{7}, что дало Оттону возможность, действуя совместно с папой, созвать немецких и французских епископов на «генеральный священный синод» в церковь св. Ремигия в Ингельхейме. В синоде вместе с Оттоном, папским легатом и 30 епископами принял также участие король Людовик. Он явился в качестве жалобщика и просителя и добился того, что синод встал на его защиту, запретив, подобно синоду в Хоэнальтхейме, любые действия, идущие в ущерб королевской власти. Гуго Французскому, не явившемуся на синод, пригрозили отлучением от церкви. Соответствующим образом — в пользу королевской кандидатуры — был разрешен членами синода и спор за обладание архиепископством Реймсским. Таким образом, синод в Ингельхейме употребил весь свой авторитет для поддержки короля Людовика. Однако Гуго Французский не отказался от борьбы, и Оттон, стоявший за этими постановлениями синода, должен был озаботиться еще и тем, чтобы провести их в жизнь. Он возложил эту задачу на Конрада Рыжего Лотарингского, который уже в 948 году предпринял военный поход против Гуго и в конце концов посодействовал заключению в 950 году мира между королем Людовиком IV и герцогом Гуго Французским. Этот мир, который покоился на предпосылках, созданных ингельхеймским синодом, подтвердил главенствующее положение, которое занял Оттон Великий в Западной Европе.

Глава 9

СЕНЬОРАТ НАД БУРГУНДИЕЙ И ПЕРВЫЙ ИТАЛЬЯНСКИЙ ПОХОД

Уже в первые годы своего правления Оттон, продолжая политику отца, стал решительно вмешиваться в дела Бургундии и после смерти короля Родольфа II взял под свою защиту его сына Конрада. Он был вынужден поспешить с этими мерами, поскольку сразу же после смерти Родольфа его старый соперник Гуго Прованский попытался распространить свое влияние на соседнюю с ним Бургундию, вступив в брак со вдовой Родольфа Бертой и женив своего сына Лотаря на ее юной дочери Адельгейде. Этот двойной брак имел очевидной целью объединение королевства Бургундия с Провансом, то есть создание великобургундской державы. Такие действия шли вразрез с интересами Оттона, тем более что правитель этой державы, непосредственно граничившей с подвластной ему территорией, был к тому же и главой «regnum Italiae» («королевства Италии»). Проявив понятную последовательность, Оттон расстроил бургундские планы короля Гуго тем, что выступил как поверенный юного Конрада, сына Родольфа II, поставив вопрос о передаче власти в его руки. Он убедил Конрада, которого временно привлек к своему двору, присягнуть ему на верность и тем самым принял королевство Бургундию под свой сеньорат.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!

40 миллионов погибших. Нет, 80! Нет, 100! Нет, 150 миллионов! Следуя завету Гитлера: «чем чудовищнее соврешь, тем скорее тебе поверят», «либералы» завышают реальные цифры сталинских репрессий даже не в десятки, а в сотни раз. Опровергая эту ложь, книга ведущего историка-сталиниста доказывает: ВСЕ БЫЛО НЕ ТАК! На самом деле к «высшей мере социальной защиты» при Сталине были приговорены 815 тысяч человек, а репрессированы по политическим статьям – не более 3 миллионов.Да и так ли уж невинны эти «жертвы 1937 года»? Можно ли считать «невинно осужденными» террористов и заговорщиков, готовивших насильственное свержение существующего строя (что вполне подпадает под нынешнюю статью об «экстремизме»)? Разве невинны были украинские и прибалтийские нацисты, кавказские разбойники и предатели Родины? А палачи Ягоды и Ежова, кровавая «ленинская гвардия» и «выродки Арбата», развалившие страну после смерти Сталина, – разве они не заслуживали «высшей меры»? Разоблачая самые лживые и клеветнические мифы, отвечая на главный вопрос советской истории: за что сажали и расстреливали при Сталине? – эта книга неопровержимо доказывает: ЗАДЕЛО!

Игорь Васильевич Пыхалов

История / Образование и наука