Священная Римская империя. Эпоха становления

Императрица Адельгейда, которой было уже больше шестидесяти лет и которая переняла теперь опекунство над Оттоном III, не обладала ни большим управленческим даром, ни чувством собственного превосходства и силой, присущими Феофано. Хотя в ее распоряжении и дальше оставались старые советники Феофано — Виллигиз Майнцский и Хильдебальд Вормсский — и влияние их теперь даже усилилось, но важную роль играли и другие епископы, например Ноткер Люттихский (Льежский). Имперская церковь вообще зарекомендовала себя в эти годы как прочная опора нуждающейся в ее помощи монархии. Однако все упомянутые ее представители были лишь помощниками, которые не могли восполнить пробелов, возникших вследствие слабости центральной власти. Вскоре влияние империи стало повсюду ощутимо снижаться: в Риме Кресценций II просто игнорировал любое императорское требование, присвоив себе власть как «герцог и сенатор всех римлян». Во Франции король Гуго Капет в споре за архиепископство Реймсское с помощью французского национального синода пресекал все попытки вмешательства немецкого епископата и папы. Он отстранил каролингского архиепископа Арнульфа и добился возведения на его место Герберта Орильякского. В Польше князь Мешко завоевал большую свободу действий в отношении империи, перенеся свою резиденцию из Познани в не подпадавшее под германский сюзеренитет Гнезно (Гнезен) и незадолго до своей кончины (в 992 году) вместе со своей супругой Отой «даровал» свою страну св. Петру. Его сын Болеслав Храбрый, который в нарушение завещания своего отца отстранил от правления трех своих младших братьев, чтобы объединить под своей властью всю Польшу, стал добиваться самостоятельности еще решительнее.

К этому падению германского влияния на юге, западе и востоке добавилась угроза с севера, где датчане снова отвергли христианство. Северное побережье захлестнула новая волна норманнских набегов, которым не удавалось дать эффективный отпор.

Наконец, произошли и внутренние перемены, сказавшиеся на состоянии центральной власти, поскольку князьям удалось настоять на наследовании больших имперских ленов и тем самым усилить свое положение. Так, герцогства Бавария, Швабия, Верхняя и Нижняя Лотарингия в случае смерти соответствующего герцога оставались в руках правящих герцогских фамилий. В Саксонии, где не произошло никаких изменений, Биллунг Бернгард I сумел значительно усилить положение своего дома.

Определенно, чем дольше сохранялось бы регентское правление, тем больше потеряла бы имперская власть и внутри страны, и за ее пределами.

Глава 16 НАЧАЛО САМОСТОЯТЕЛЬНОГО ПРАВЛЕНИЯ ОТТОНА III, ЕГО ПОМОЩНИКИ И КОНЦЕПЦИЯ «RENОVATIО IMPERII ROMANORUM»

В сентябре 994 года Оттон III на рейхстаге в Золингене-ин-Золлинге, пройдя посвящение в рыцари, был признан совершеннолетним. Тем самым регентское правление завершилось. Юный король, став подлинным монархом в пятнадцать лет, взял управление в собственные руки. Хотя он оставил при себе важнейших помощников своей матери и своей бабки, архикапеллана Виллигиза и канцлера Хильдебальда, оказывая им и далее свое полное доверие, теперь в имперской политике обозначились новая воля и новые устремления, которые исходили от самого юного короля. Преисполненный высоким чувством монаршего достоинства, которое питалось полученным им наследием — как оттоновским, так и в равной мере византийским, — Оттон III, несмотря на свою исключительную молодость, сразу повел себя как правитель с высочайшими притязаниями. Его королевская власть означала для него лишь первый шаг к власти императорской, на которую он претендовал как на нечто само собой разумеющееся, с самого начала ни в чем не собираясь уступать старой императорской власти Византии.

По настоянию Феофано Оттон благодаря усилиям капеллана Бернварда, который стал впоследствии епископом Хильдесхеймским, и грека Иоанна Филогата из Калабрии получил хорошее воспитание, которое рано раскрыло его богатую одаренность. Глубоко впечатленный всем, что волновало человека в его времена, он объединил в себе противоположные наклонности — и к античной образованности, и к аскетически строгой набожности с ее высоким и гордым представлением о богоданности власти и империи. Столь широкий диапазон позволил юному королю собрать вокруг себя в качестве помощников и подчинить своим помыслам очень разных людей. Это удалось ему настолько, что поистине заслуживает удивления. Источники, несомненно, правы, когда видят самые глубокие причины его огромного влияния в обаянии его личности.