А уязвимых мест у империи было много. Ее громадные размеры усложняли управление. Чтобы пересечь страну из конца в конец, гонцу требовался по крайней мере месяц, а армии, направленной на сражение с неприятелем, и того больше. Помимо этого, неприкосновенность границ неоднократно нарушалась — на юге сарацинами, на востоке — славянами, на севере — датчанами. В Саксонии постоянно вспыхивали восстания, для подавления которых требовался не один десяток лет. К угрозе внешних вторжений добавлялись различные внутренние волнения, возникавшие на недавно завоеванных территориях, что, естественно, затрудняло управление государством. Империя объединяла совершенно различные этносы, и представители закона считали вполне правомерным требование судить преступников по законам его народа. Между странами, где оставила свой след латинская культура, и землями, где превалировала германская, различие было довольно ощутимым.
Взаимное неприятие народов еще более усиливало противоречия: франки, которые славились своим стальным характером, считали уэльсцев слишком легкомысленными, а римлян хитрыми и неискренними. Однако и германские племена не были однородными. Баварцы, к примеру, не ощущали своего родства с аллеманами. Христианство не везде достаточно прочно прижилось; в Саксонии процветало язычество. Практически каждый регион обладал своими особенностями. В Аквитании франки быстро приспособились к обычаям этого благодатного края.
Связи, установившиеся между императором и