«Священная Римская империя»: притязания и действительность

Так в 1122 г. был подписан в Вормсе конкордат между императором Генрихом V и папой Каликстом II. В основу его был положен содержавшийся уже в аналогичных соглашениях с английским и французским королями принцип строгого разграничения актов духовной (spiritualia) и светской (temporalia) инвеституры. Первая предоставляется церковной властью, вторая – светской. Император отказывался от назначения на должность прелатов и соглашался на свободное каноническое избрание. В Германии при избрании мог присутствовать сам король или его доверенное лицо, и избранный еще до посвящения и введения в сан получал светскую инвеституру – скипетр и земельное владение. В Италии и Бургундии светская инвеститура предоставлялась императором только полгода спустя после избрания и введения в сан[61]. Это лишало императора возможности оказывать давление при замещении церковных должностей и фактически освобождало прелатов от императорской зависимости. В Германии власть над епископатом сохранялась по-прежнему у короля, хотя он мог предоставлять только светскую инвеституру. Однако конкордат значительно ослаблял зависимость князей, как светских, так и духовных, от королевской власти. В «Привилегии императора», являвшейся частью Вормского конкордата, содержались обещания вернуть церквам, светским князьям и духовенству все владения, отторгнутые и потерянные ими в ходе предшествующих столкновений[62]. Прелаты, как и светские князья, укрепили свои позиции, вступив на путь создания замкнутых территориальных владений.

Вормский конкордат явился важной вехой в истории германского феодального государства, вехой на пути от относительного единства к территориальной раздробленности. Выступления феодальной знати против короля, переплетавшиеся с борьбой папства против императорской власти, ослабили позиции королевской власти и укрепили князей. Это и определило исход борьбы за инвеституру. Условия Вормского конкордата были навязаны германскому императору князьями. Папа добился своих целей – он лишил императора фактической власти над итальянским епископатом, без чего «Священная Римская империя» становилась фикцией.

Если императорская власть была так заметно ослаблена в столкновениях с немецкой знатью и папством, то папство вышло из борьбы окрепшим. Начавшиеся крестовые походы, в которых папа выступал в роли вождя всех католиков в борьбе с исламом, вселили новые надежды на торжество папской теократии. На политическом горизонте Европы, казалось, нет никаких предвестников новых невзгод, которые могли бы задержать движение папства к его заветной цели. Оставался, однако, «внутренний враг» – «многопапство» (схизма), подрывавшее единство церкви и создававшее повод для вмешательства внешних сил (в том числе и императоров) в дела римской курии».

«СВЯЩЕННАЯ ИМПЕРИЯ» ШТАУФЕНОВ

XII в. был переломным в истории западноевропейских государств. Англия и Франция, хотя и по-разному, но прочно вступили на путь политического объединения и централизации. Германия, которая до того времени представляла сравнительно единое государственное целое, наоборот, шла к политическому упадку и государственной раздробленности. Как объяснить это своеобразие государственного развития Германии?

Не вызывает сомнения, что политическая централизация, наступившая в странах Европы в пору зрелого феодализма, была обусловлена изменениями в экономических и социальных отношениях и развитием хозяйственных связей. Феодальная раздробленность основывалась на непосредственном господстве крупных землевладельцев-сеньоров над населением, находившимся в их поземельной и личной зависимости. Развитие товарно-денежного хозяйства и рост городов разрушали эту систему отношений. Часть населения уходила в города и порывала сеньориальную зависимость (городское население добивалось личной свободы и самоуправления). Личная зависимость крестьян в результате изменения форм феодальной эксплуатации – перехода от отработочной ренты к продуктовой и денежной ренте – ослабевала или совсем ликвидировалась. Все это послужило предпосылкой для усиления центральной государственной власти, которая теперь осуществляла юрисдикцию над всем населением страны и получала значительную долю прибавочного продукта в виде государственных налогов. Вместе с тем усиление хозяйственных связей способствовало этническому сплочению страны, что в свою очередь благоприятствовало ее политическому объединению. Таковы общие социально-экономические предпосылки централизации государственной власти. Они существовали и в Германии.

Однако результаты здесь оказались совсем иные, чем в ряде других стран Европы.