Священная Русская империя

Предположим, Сталин решил стать травоядным, ни на кого не точил зубы, а Германию любил всем сердцем и мысли не имел на неё нападать. И что бы тогда было? Гитлер бесспорно раздавил бы Британию, последнего своего врага в Европе. Если учесть, какие материальные ресурсы Гитлер смог задействовать в войне против СССР, то и половины этих ресурсов хватило бы для того, чтобы сломить Британию. Итак, Гитлер добился полного господства в Европе. Сколько–то времени ему надо на восстановление сил, хотя бы на то, чтобы подросли новые солдаты взамен убитых. Тем временем кремлевский горец лезет к нему целоваться и всячески источает миролюбие. Гитлера это очень радует, он получает необходимую передышку. И что тогда?

А тогда, как минимум, встает вопрос о Прибалтике. Веками Россия и Германия спорили за то, что сейчас называется Эстонией, Латвией и Литвой. В 1939 году Гитлер охотно отдал Прибалтику Сталину, чтобы горец, пережевывая её, хоть не надолго успокоился и не мешал бы Гитлеру сражаться с Британией. И вот теперь у Гитлера появляется возможность озаботиться судьбой этих «исконно германских земель». И Гитлер напал бы на Россию хотя бы для того, чтобы оторвать от неё Прибалтику. Потому что он такой злой и жадный? Да нет же. Потому что надо обезопасить Восточную Пруссию. Пока Прибалтика русская — Пруссия под угрозой.

А ведь вопросы возникли бы не только о Прибалтике. Галицию Гитлер уж точно захотел бы оторвать. Мог ли он позволить себе владеть только половиной Польши? А Черное море? Ни о какой европейской гегемонии Гитлер не мог говорить всерьез без контроля над Черным морем. Ему до зарезу нужны были Крым, Новороссийск, Грузино — Абхазское побережье. А нефть Каспия? Без всего этого Германия не смогла бы сохранить европейской гегемонии, а значит не смогла бы выжить.

Итак, после победы над Британией, Гитлер просто вынужден был бы напасть на СССР. Если бы Сталин не сделал это первый. И Гитлер, и Сталин, оба — очень реальные политики, прекрасно всё это понимали. Вполне осознавая неизбежность войны, они оба очень искренне заключили договор о ненападении, потому что тогда им обоим война была не ко времени. Но они понимали, что весь вопрос в том, кто из них первый сумеет выбрать максимально удобный момент для нападения. А вот 22 июня 1941 года начинать войну не было выгодно ни Рейху, ни Союзу. Это было выгодно только Британии. Для неё это было обязательным условием выживания. Не напади Гитлер на Россию 22 июня, Британия накрылась бы медным тазом. А в принципе войны между Германией и Россией всё равно было бы не избежать.

Мы, как дети, со времен «Ледокола» всё спорим о том, собирался ли Сталин нападать на Германию в 41–42 годах? Да какое это имеет значение? К слову сказать, считаю господина предателя Резуна сильным аналитиком, талантливым публицистом и одним из лучших знатоков второй мировой. Поэтому мне искренне жаль, что он потратил столь значительные интеллектуальные, творческие, информационные ресурсы на доказывание того, что вообще значения не имеет.

Во вторую мировую все ведущие игроки делали то, что вынуждены были делать, имея выбор лишь в тактике, в сроках, но отнюдь не в стратегии. И Германия, и Британия, и Россия защищали свои геополитические интересы, боролись с угрозами своей безопасности и не могли этого не делать. Моральная ответственность за войну строго говоря не лежит ни на ком, потому что политика — это вообще не сфера моральной ответственности. В геополитике нет хороших и плохих. Есть сильные и слабые, умные и глупые, понимающие, что происходит, и ни хрена не понимающие.

***

Мы всё ещё радуемся великой победе, взахлеб её отмечаем и рыдаем друг у друга на груди от осознания того, какие же мы всё–таки молодцы — такого страшного зверя победили. Можно подумать, что сами мы были зверем хоть чуть–чуть менее страшным. А мы всё рыдаем от счастья: выстояли! Смогли! Совершили невозможное! Да так ли?

Мы так гордимся своей победой, как будто вышли один на один против ста и всё–таки одолели врага. Как будто Россия — это маленький Давид, а Германия — страшный Голиаф, а мы вот изловчившись, да и завалили великана. На самом деле великаном были именно мы, и победу мы одержали над маленькой страной. Население Германии было раза в три меньше, чем население России, а территория — в десятки раз меньше. Но в первые же три месяца войны немцы захватили территории на которых без тесноты разместились бы несколько Германий, и на которых проживало гораздо больше людей, чем было немцев на всем свете. Немцы фактически победили, причем они совершили невозможное и успехам их оружия можно по сей день поражаться. Россию спасли только её бескрайние просторы.