Священная тайна Церкви

После осуждения имяславцев Синодом иеросхимонах Антоний (Булатович) покинул Санкт–Петербург и поселился в Луцыковке, где за ним было установлено наблюдение Харьковской духовной консисторией  [1701]. В Луцыковке на территории имения своей матери Булатович начал постройку дома, в котором предполагал разместить нескольких изгнанных с Афона имяславцев. К строительству этого дома было приковано внимание Харьковского губернатора и Министерства внутренних дел [1702]. Каждый шаг Булатовича тщательно отслеживался местным уездным исправником  [1703]. Товарищ министра внутренних дел генерал–майор Джунковский сообщил о строительстве Булатовичем дома для имяславцев в Святейший Синод, после чего Синод специальным определением предоставил оберпрокурору просить министра внутренних дел»сделать распоряжение о закрытии устрояемого Булатовичем дома для молитвенных собраний имябожников» [1704]. Обер–прокурор сообщил об определении Синода министру внутренних дел Н. А. Маклакову  [1705].

Мы имеем достаточно подробную информацию о том, в каких условиях жил Булатович, из статьи, напечатанной в»Биржевых ведомостях»в конце 1913 года. Автор статьи рисует картину разоренного имения матери Булатовича, сожженного крестьянами во время первой русской революции, говорит об аскетической жизни»афонского бунтаря»и нескольких его сподвижников:

Вид имения, где живет»афонский бунтарь», производит кошмарное впечатление. Прежде всего бросаются в глаза остатки строений, груды камня и железа. Оказывается, в памятном 1905 году имение генеральши было разгромлено до основания. Погромщики пощадили лишь небольшую хату, где жили»люди»генеральши. В этой хате с маленькими оконцами и земляным полом ютится теперь Антоний с двумя другими афонцами — Иларионом  [1706] и Феофилактом. Среди руин высится строящийся двухэтажный деревянный дом, с готическими окнами. Форма окон ввела в заблуждение местных миссионеров, которым было поручено следить за»афонским бунтарем», и они донесли в Харьков, будто иеросхимонах Антоний устраивает»свободную общину»<…>Пребывая в Луцыковке целый день, я убедился, как лживы россказни миссионеров о привольной жизни иеромонаха Антония в Луцыковке. Хата — холодная, со сквозняками. Пища — беднейшая, крестьяне не позавидуют: черствый, черный хлеб, борщ, капуста с дешевой рыбой, каша из простого пшена без масла. Как роскошь — чай. И так изо дня в день [1707].

Несмотря на тяжелые бытовые условия и усилившуюся болезнь глаз, Булатович не прекращает активную литературную деятельность. В течение 1913и1914 годов он продолжает участвовать в полемике вокруг почитания имени Божия. Эта полемика после публикации Послания Синода от 18 мая 1913 года не только не была приостановлена, но, наоборот, разгорелась с новой силой. Вскоре после появления Послания под редакцией Новоселова выходит в свет сборник»Материалов к спору о почитании Имени Божия», впоследствии многократно переиздававшийся — каждый раз с новыми дополнениями. Противники имяславия в ответ публикуют»Историю Афонской смуты»монаха Пахомия. Активную публицистическую деятельность продолжают также инок Хрисанф и архиепископ Никон (Рождественский). Однако Булатович и Троицкий остаются главными действующими лицами полемики. Булатович в 1913–1914 годах публикует несколько произведений в защиту имяславия, в том числе»Прошение в Правительствующий Синод»,«Моя мысль во Христе»и»Православная Церковь о почитании Имени Божиего и о молитве Иисусовой». Троицкий в этот же период публикует многочисленные работы против имяславия, такие как»Учение св. Григория Нисского об именах Божиих и имябож–ники»,«Был ли имябожником о. Иоанн Кронштадтский?»,«Борьба с Афонской смутой»,«Защитники имябожников. Ответ С. Н. Булгакову»,«Учение афонских имябожников и его разбор».

Рассмотрим прежде всего»Прошение в Святейший Правительствующий Синод», являющееся прямым ответом Булатовича на синодальную критику. В»Прошении»Булатович не только оправдывает свое учение, изложенное в»Апологии веры», но и уточняет его в целом ряде аспектов. Можно поэтому говорить о том, что»Прошение»знаменует собой новый этап в развитии имяславского учения об имени Божием.

В своем»Прошении»иеросхимонах Антоний настаивает на том, что Синод приписал ему мнения, которых он в действительности не высказывал и которые, более того, сам же опровергал. Первым из них является обожествление букв и звуков имени Божия, якобы присутствующее в его учении. Это мнение (опровергнутое ранее в самой»Апологии») Булатович считает сознательным искажением имяславского учения: