Тиамат сдержала обещание – вся территория на километр вокруг храма превратилась в цветущий оазис. Пустыня зазеленела, из возникшей плодородной почвы пробилась трава, во все стороны разбежались ручейки. Над храмом темнели облака, в моросящем дожде переливалась радуга.
Я написал в клановый чат, что
За пределами оазиса десятки тысяч игроков окружили храм. Отовсюду сверкали вспышки рейдовых бафов, но самая яркая, ослепляющая и непрекращающаяся, светила с дальней дюны, расположенной напротив входа в храм. С неба в ту точку били световые столбы – нечто подобное я видел в исполнении верховного жреца Нергала во время прорыва Харнатеа. Тиамат встала рядом, положив руку мне на голову, и нахмурилась.
Вскоре собрались все наши, включая стражей, Краулера и Бомбовоза. По словам мага, Йеми решил открыть портал на территории Сломанного топора и сейчас всем кланом летел туда. Трогги и культисты под командованием Моварака и Декотры, не задерживаясь у портала, выдвинулись на позицию.
Ирита, принявшая облик эльфийки Ириэль, прижалась ко мне, Патрик о чем-то разговаривал с Флейгреем.
– Многомудрая Тиамат! – сказал я. – Мы готовы снова стать живыми.
– Да будет так, – ответила она.
Спящая исчезла, а через мгновение с неба раздался рев огромного красного дракона. Натянулись и лопнули невидимые струны, связывающие нас с Чумным мором, у всех подкосились ноги, но что-то не дало нам упасть. Индикаторы жизни, устремившиеся к нулю, остановились и, поколебавшись, вернулись к полному здоровью.
Строчка в моем профиле мигнула, и «нежить» сменилась «человеком». Глянув на свои руки, я не мог отвести от них взгляд, видя, как гниющая плоть сменяется розовой здоровой кожей. Мы, вновь ставшие живыми, наблюдали друг за другом и улыбались. Где-то вдали громыхали доспехи и бряцало оружие врагов, но я не боялся, чувствуя тепло прижимающейся Ириты.
А когда увидел повалившие логи, вздохнул с облегчением:
Лязгнула выпавшая из мешка корона, расплавилась и впиталась в землю.
До воскрешения легатов Чумного мора оставалось менее получаса, и я злорадно ухмыльнулся, представив, какое лицо будет у Магвая, когда тот не сможет меня призвать.
Незаметно Тиамат снова оказалась рядом. Под проницательным взглядом богини Ирита нехотя отстранилась.
Работяги, ставшие людьми, кланялись Спящей, желали мне удачи и спешили исчезнуть в портале.
Мэнни перед уходом похлопал меня по плечу:
– Задай жару этим дро!
Хотя для неграждан я был таким же «дро»…
Стражи пали ниц и забормотали слова благодарности богине, но это длилось недолго – слишком велик был соблазн снова жить и чувствовать. Анф весело стрекотал, чуть ли не обнимаясь с Игги. Призванный Монтозавр неловко топтался возле Рипты, а тот тихонько верещал, пытаясь донести до ящера переживаемые эмоции.
Флейгрей поползал у ног Тиамат, получил дружеское похлопывание богини и отдалился, на ходу вскрывая зубами бутылку вина. Присосавшись, он закатил глаза и удовлетворенно выдохнул.
Нега беспрестанно повторяла:
– Снова жива, снова чувствую, снова могу… – Она перечислила все то, что она снова может делать, и уши покраснели даже у Дьюлы. – Давай же, здоровяк, приласкай меня!
– Простите, Нега, но я женат! – Выставив руки, строитель отшатнулся от суккубы.
Многометровая арка
– Да не пробудятся Спящие! И пусть их сон будет вечен!
Командир наемников, не сводя восторженного взгляда с богини, все же нашел в себе силы обернуться и заорать:
– С нами Многомудрая Тиамат!