Но не успел. Уложив небольшой пак тараканов и вылупив далезму — чуть больше кошки, — мы прервали фарм. По амулету связи со мной связалась Нега:
— Босс, тут что-то завертелось. Краш убит.
— Иду к вам!
Напряженно слушавшие разговор друзья и союзники окружили меня. Йеми показал монетку Кусаларикс и сказал:
— Я объявил всеобщий клановый сбор. «Йоруба» и орки Сломанного топора будут в течение получаса.
— Мы с Бомбовозом закинем ребят в их замок и оттуда на Кхаринзу, — сказал Краулер. — Дашь портальную монету? Я соберу троггов и культистов.
— Не в моих привычках оставаться в стороне! — сказал Патрик. — Парень, я с тобой в пустыню.
— Я тоже! Завтра выходной, могу играть всю ночь! — заявила Ирита. — Да не пробудятся Спящие!
— И да будет их сон вечен, — отозвались остальные, а Дьюла добавил: — Я тоже буду драться!
— Не факт, что те, кто не нежить, там выживут, — засомневался я. — Инфект, забирай Патрика и Ириту на Кхаринзу. Дьюла со мной. Проверю, как там, и сообщу. Все, встретимся у храма!
Тиамат сдержала обещание — вся территория на километр вокруг превратилась в цветущий оазис. Пустыня зазеленела, из возникшей плодородной почвы пробилась трава, во все стороны разбежались ручейки. Над храмом темнели облака, в моросящем дожде переливалась радуга. Я написал в клановый чат, что живым можно здесь быть.
За пределами оазиса песка тоже было не видно, но по другой причине. Десятки тысяч игроков окружили храм. Отовсюду сверкали вспышки рейдовых бафов, но самая яркая, ослепляющая и непрекращающаяся светила с дальней дюны, расположенной напротив входа в храм. С неба в ту точку били световые столбы — нечто подобное я видел в исполнении верховного жреца Нергала во время прорыва Харнатеа. Тиамат встала рядом, положив руку мне на голову, и нахмурилась.
Первым делом у входа в храм я воткнул в землю золотой стержень-маяк для
Вскоре собрались все наши, включая стражей, Краулера и Бомбовоза. По словам мага, Йеми решил открыть портал на территории Сломанного топора, и сейчас всем кланом летел туда. Трогги и культисты под командованием Моварака и Декотры, не задерживаясь у портала, выстраивали защитные порядки метрах в ста от храма.
Ирита жалась ко мне, а Патрик уже о чем-то разговаривал с Флейгреем.
— Мы готовы, Многомудрая Тиамат! — сказал я. — Мы готовы снова стать живыми.
— Да будет так, — ответила она.
Спящая исчезла, а через мгновение с неба раздался рев огромного красного дракона. Натянулись и лопнули невидимые струны, связывающие нас с Чумным мором, у всех подкосились ноги, но что-то не дало нам упасть. Индикаторы жизни, устремившиеся к нулю, остановились и, поколебавшись, вернулись к полному здоровью.
Строчка в моем профиле мигнула, и «нежить» сменилась «человеком». Глянув на свои руки, я не мог отвести от них взгляд, видя, как восстанавливается, как зарастает розовой здоровой кожей плоть. Мы, вновь ставшие живыми, наблюдали друг за другом и улыбались. Где-то вдали громыхали доспехи и бряцало оружие врагов, но я не боялся, почувствовав тепло прижимающейся Ириты.
А когда увидел повалившие логи, вздохнул с облегчением:
До воскрешения легатов Чумного мора оставалось менее получаса, и я злорадно ухмыльнулся, представив, какое лицо будет у Магвая, когда тот не сможет меня призвать.
Незаметно Тиамат снова оказалась рядом. Под насмешливым взглядом богини Ирита нехотя отстранилась.
Работяги, ставшие людьми, кланялись Спящей, желали мне удачи и спешили исчезнуть в портале.
Мэнни перед уходом похлопал меня по плечу:
— Задай жару этим дро! — Хотя в классификации неграждан я был таким же «дро».