Священная земля

А спустя ещё миг они шарахнулись друг от друга, словно каждый обжёгся.

— Мы не можем, — выдохнула Бавкида.

— Нам нельзя, — согласился Менедем. Сердце громко стучало в его груди. — Но, дорогая, я так хочу!

— И я, — Бавкида склонила голову. Она не собиралась признаваться в этом даже себе и потому тут же сменила курс: — Я знаю, что ты чувствуешь, дорогой Мене, — она снова склонила голову. — Знаю. Но мы не можем. Мы не должны. Это позор! Я стараюсь, я хочу быть хорошей женой твоему отцу. И если кто-нибудь нас увидит… если кто-то видел… — она встревоженно оглянулась.

— Я понимаю, — мрачно ответил Менедем. — О, ради богов, как я тебя понимаю. И знаю, что это неправильно, нехорошо, — он вскочил на ноги и бросился вверх по лестнице, перепрыгивая через ступеньки и не заботясь о поднимаемом шуме. Дверь своей комнаты он запер на засов, словно отгоняя искушение. Но только оно оставалось с ним вместе, внутри него. Но теперь он знал, что оно угнездилось и в жене отца…

Он снова лёг, но не мог заснуть. Филодем возвратился гораздо позже. Бавкида приветствовала его, как будто ничего не случилось, и Менедем знал, что утром ему тоже придётся. А это будет непросто — это он тоже слишком хорошо знал. Отныне в мире всё будет непросто.

Историческая справка

Действие "Священной земли" происходит в 308 году до нашей эры, и Менедем является исторической личностью. Соклей и остальные члены их семей — выдуманы. Другие реальные люди, появляющиеся в этом повествовании — Менелай, брат Птолемея, кифарист Арейос и Гекатей Абдерский. В число исторических личностей, упоминаемых в романе, но не появляющихся на сцене, входят Птолемей, Антигон, Лисимах, Кассандр, дочь Филиппа Македонского, Клеопатра, Никокреон, царь Саламина и его жертвы, кифарист Стратоник и Анаксарх из Абдеры. Гекатей Абдерский упоминает о выживших иудеев, но весьма скупо. Диодор Сицилийский в своей "Исторической библиотеке", написанной в первом веке до н. э. достаточно много его цитирует. Эта часть трудов Диодора в оригинале не сохранилась, но есть выдержки из нее, сделанные византийским богословом патриархом Фотием I в девятом веке уже нашей эры. Насколько точно извлечение Фотия из извлечения Диодора из трудов Гекатея — предмет ученых споров, но, очевидно, что ответ никогда не будет найден, если только случайно не найдут чудом уцелевший оригинал. Гекатей работал в Египте. Вероятнее всего, сам он никогда не бывал в Палестине, но писателю-новеллисту позволительно слегка изменить историю под себя. Как уж повелось в этой серии книг, я написал большую часть названий и имен на греческий манер, хотя оставил привычные для нас топонимы — Родос, Кипр и пр. Исключение сделано и для Александра Великого и Филиппа Македонского. Два великих македонца всё ещё довлели над тем периодом, хотя Александр к моменту начала этой повести уже пятнадцать лет как умер.