Священник Глеб Якунин. Нелегкий путь правдоискателя

Поначалу казалось, что и эта ассамблея будет проходить так же чинно, как и предыдущие. Однако «сонное царство» ВСЦ было взорвано Обращением священника Глеба Якунина и мирянина Льва Регельсона. Оно было прислано с оказией (не по почте) и достигло Найроби вовремя, хотя помечено было 16 октября 1975 года. Это была бомба, взорвавшаяся неожиданно. В повестке дня ассамблеи не значилось никаких вопросов относительно положения христиан в СССР. Хотя эмигрантам из Прибалтики была представлена возможность выступить в Найроби. Первые два дня проходили без осложнений. Но на третий день Обращение, переведенное на английский язык, появилось в местной ежедневной христианской газете «Таргет», которая раздавалась всем делегатам вместе с остальными документами. Оно появилось 25 ноября 1975 года, вызвало большой интерес и живо обсуждалось в частных беседах. На третий день после публикации Послания появился ответ официальной делегации РПЦ, подписанный митрополитом Ювеналием. Он попытался скомпроментировать священника Глеба Якунина, заявив, что тот находится в конфликте со священноначалием, а Лев Регельсон известен своим антиэкуменизмом. Митрополит Ювеналий не опровергал отдельных фактов гонений, но приписывал их злоупотреблениям местных властей и добавлял, что Совет по делам религий всегда стоит на страже законности и не позволяет местным органам власти вмешиваться в жизнь религиозных общин. Но он упомянул в своем ответе о «слухах», которые часто достигают Запада, – касательно тотальных нарушений прав верующих. Он заявил, что реакция Запада на подобные «слухи» мешает священноначалию РПЦ разбираться в каждом конкретном случае в своих внутренних делах.

Митрополит Ювеналий заявил, что советское общество развивается в направлении совершенствования демократических принципов. Хотя советская пропаганда постоянно твердила о расцвете социалистической демократии. Получилось, что Послание священника Глеба Якунина и Льва Регельсона правдиво обрисовало положение христиан в СССР, а митрополит Ювеналий косвенно подтвердил это. Его утверждение о «совершенствовании демократических принципов» не соответствовало представлению многих делегатов о полной свободе вероисповедания в СССР. Если гонений не было, то зачем было говорить о «слухах»? В Москве в Совете по делам религий забили тревогу. Ясно было, что митрополит Ювеналий не справился с возложенной на него миссией. Решено было срочно направить в Найроби митрополита Никодима. События на ассамблее принимали угрожающий характер для РПЦ. Митрополит срочно, оставив все дела, полетел в Африку.

Те мысли, которые прозвучали в Обращении Якунина и Регельсона, заставили всерьез задуматься многих делегатов: «…Откликаясь на призыв лидеров ВСЦ ко всем христианам принять посильное участие в деятельности ассамблеи, сочли своим долгом и мы, члены Русской Православной Церкви, поделиться с вами плодами своих размышлений. Экуменическое движение только тогда обретёт смысл, когда в основу христианского единства будет положено исповедание креста в первичном евангельском смысле, как претерпение скорбей и мучений за имя Христово». В послании были упомянуты российские новомученики за последние 60 лет. Было упомянуто и обращение патриарха Тихона в 1921 году ко всем христианским конфессиям по поводу голода и «их живой и действенный отклик». И «нарастающее всемирное негодование, которое заставило ослабить волну репрессий в 1922-1923 годах».

Митрополит Ювеналий (Поярков)

«Православный верующий народ всегда будет помнить и то могучее свидетельство христианской солидарности, которое было явлено в международном движении протеста против массовых арестов и расстрелов духовенства и верующих в 1922 году. Мы никогда не забудем, что подняли это движение, вдохнули в него энергию и силу именно зарубежные братья-христиане: православные, англикане, католики, члены епископальной церкви США. Были расстреляны десять тысяч священников и монахов. Однако нарастающее всемирное негодование заставило ослабить волну репрессий и даже освободить из-под ареста патриарха Тихона, что имело решающее значение для будущих судеб Русской Православной Церкви».