Священник, врач, пациент

Отец Сергий отошел в мир иной в возрасте 38 лет. Почему его земные дни были столь коротки, знает лишь Господь. Не нам, многогрешным, об этом судить. Но даже сама кончина о. Сергия была достойной и мужественной. Незадолго до нового 1999 года он почувствовал себя очень и очень плохо. Вероятно, дала о себе знать долгая жестокая болезнь, которая мучила его в последние месяцы жизни. Так вот, вместо того, чтобы заниматься собой, батюшка помогал ухаживать за другими больными. И уже умирая и понимая, что это конец, он не впал в малодушие. Читая наизусть отрывки из Священного Писания, укрепляя себя молитвой, он мужественно и смиренно принял как дар Божий свою раннюю кончину.

Сергей Григорьев,

член Союза журналистов Украины.

Так тихими шагами жизнь идет к последней, недописанной странице

Помните, как начинается «Божественная комедия»?

Земную жизнь пройдя до половины,
Я очутился в сумрачном лесу,
Утратив правый путь во тьме долины…

«До половины» – это, согласно Данте, до тридцати пяти лет. Не случайно герой оказывается в «сумрачном лесу». В эти годы человек подходит к некоему барьеру, важному жизненному рубежу, делящему на «до» и «после». Психологи называют этот рубеж «кризисом середины жизни».

Уже пора подводить первые итоги своего земного странствия, и итоги эти носят, по большей части, неутешительный характер.

В дорогу жизни провожая
Своих сынов, безумцев, нас,
Снов золотых судьба благая
Дает известный нам запас.
Нас быстро годы почтовые
С корчмы довозят до корчмы,
И теми снами золотыми
Прогоны жизни платим мы…

(Е. А. Баратынский)

Первый плод нашей зрелости – расставание с иллюзиями. Вдруг с ужасающей ясностью видишь, что жизнь короче, чем представлялась, что на иные вещи времени уже никогда не будет.

Взрослые, внезапно выросшие дети, седина, болезни, которые делаются все лютей, все продолжительней, открытый счет потерь среди сверстников напоминают нам, что мы пришли на краткий срок, что не к тому мы назначены, чтобы наслаждаться радостями этого мира. Ловите нам лисиц, лисенят, которые портят виноградники, а виноградники наши в цвете… (Песн. 2, 15)

Ход времени катастрофически ускоряется. Становится ясно, что мы вовсе не расточительные богачи, которыми порой представлялись себе. В какой-нибудь из серых бессолнечных дней без причины вдруг заболит, защемит душа от какой-то новой, доселе небывалой печали:

Мы дни за днями шепчем:
Завтра, завтра…
Так тихими шагами жизнь идет
К последней, недописанной странице.
Потом окажется, что все вчера…

(В. Шекспир)

Слова о смысле жизни, которые доселе произносились исключительно в ироническом контексте, вдруг получают иное звучание. В чем смысл жизни – не вообще, а моей конкретной жизни? От этих вопросов душа болит, и эта боль означает не что иное как призыв: Иди за Мною, и предоставь мертвым погребать своих мертвецов (Мф. 8, 22) Итак, вперед, навстречу радости! Мы движемся, преодолевая земное притяжение, обретая в телесном увядании опыт Вечности. Христос – Победитель смерти – сильнее времени. И чем ближе сподобимся мы приблизиться к Нему, тем менее ощутимо и различимо будет безостановочное движение неумолимых стрелок часов.

Записки пациента, врача, священника

Автору этих строк довелось быть и тем, и другим, и третьим.

Какой видится нынешняя медицина пациенту? Сказать по правде, более всего медицина пациента устрашает. Он видит неизбежность боли и страданий разной степени интенсивности; смерть вдруг обретает черты необыкновенной определенности; больной становится зависим от незнакомых, порой малосимпатичных людей, он лишен привычной ему обстановки (по бедности наших клиник разность между домом и больницей просто катастрофична). Кроме того, медицина нынешняя пациенту предельно разорительна: в больнице чего ни хватишься – ничего нет, нередко у больного поселяется чувство вины за то, что его болезнь буквально опустошает семейный бюджет.

Чем длительнее срок госпитализации, тем более проступают в характере больного человека черты детскости: обидчивость, недержание эмоций, эгоизм, жажда утешения, наклонность к фантазированию и т. д. Порой у пациента возникает чувство бездны, разверзшейся под ногами, порой тешит он себя легкомысленными прогнозами. Очень хорошо это описал Л. Толстой в рассказе «Смерть Ивана Ильича». Независимо от диагноза больной неустойчив в своих настроениях и желаниях.