Священные чудовища

Эстер. Он писал мне каждый день… Умные письма… Сообщал разные новости…

Лиан. Фальшивые…

Эстер. Нет, моя рана не очень глубокая. Это просто ножны, ножны, покрытые жемчугом. Я не жертва. Я стала ножнами того кинжала…

Лиан. Я вас так жалею…

Эстер. Вы? Жалеете меня? Почему? Это вас надо жалеть, бедная крошка. Я не отношусь к тем театральным героиням, которые говорят мужчине: «Ты мне солгал!» — и исчезают из его жизни. Я просто обыкновенная женщина, очень слабая и очень влюбленная, призрак которой даже после смерти остается рабыней мужа. Кого же из нас надо жалеть? Вас. Вам выпала удача приблизиться к такой любви, но вы неизбежно потеряете ее. Потому что счастье существует, и оно умеет ждать.

Лиан. В сущности, он вас обожает…

Эстер. А вы в этом сомневались? Конечно, он меня обожает, и вы ничего не значите в его жизни, даже если он вам предлагает отравить меня мышьяком и занять мое место. Но он вернулся домой и лгал. Он ломал со мной комедию. А я обожала Флорана именно за то, что он играет комедии только в театре, и я была уверена, что он не способен играть их дома. Не верить больше человеку это конец света. Вы думаете, что наша любовь лежит в развалинах? Нет, любовь выдерживает и не такие удары. Это наше счастье разрушено. Я думала: Флоран играет Нерона, это забавно, как моя Люлю. Теперь же я буду думать: Флоран играет Нерона, потому что это его роль. Вполне естественно, что эта роль привлекла его. Он тоже способен скрывать, обманывать, убивать. Я не потеряла Флорана и его любовь. Я потеряла уверенность, покой, душевный мир. Теперь мне придется любить его, как во всех ужасных пьесах, которые играю я и которые играет он, вместо того чтобы чудесно и глупо просто любить друг друга. Вот тот нож, который вы вонзили в мое сердце, моя маленькая Лиан. Это театральный кинжал, кинжал из бутафорского реквизита, самый худший из всех.

Лиан. (софистически) А вы не думаете, что это слишком спокойное, слишком прочное счастье отдалило его от вас и толкнуло к интрижке? Если какая-нибудь фея превратит в пьесу то, что вас восхищает в искусстве, то получится сплошной хаос и обман, а ваш идеал жизни, превращенный той же самой феей в пьесу, окажется попросту цветной открыткой!

Эстер. Остерегайтесь театра в жизни! Большой актер занимается своим искусством только на сцене. Плохой актер всегда играет в жизни. Знаете ли вы, кто самый плохой актер на свете? Это глава государства, политик, который, желая играть главную роль и занять первое место в мире, не задумываясь, посылает на смерть миллионы людей. Величие театра в том, что его мертвецы встают в финале. Но жертвы тех, кто делает из жизни театр, никогда не поднимутся в конце. Вы считаете меня большой актрисой? Так вот, избави меня бог от того, чтобы быть ею и в моей семейной жизни. Мое счастье умерло, когда я узнала, что Флоран играет не только на сцене.

Лиан. Который час?

Эстер. Уже поздно. У вашего Флорана сегодня после спектакля было совещание в дирекции. Я ждала его.

Лиан. Он ни в коем случае не должен застать меня здесь и не должен знать, что мы говорили с вами. Клянитесь ничего ему не говорить, а я клянусь вам, что навсегда порву с ним и никогда больше не встану между вами.

Эстер. (приоткрывая дверь) Он поднимается по лестнице.

Лиан. Спрячьте меня, мадам, спрячьте…

Эстер. Зайдите за ширму под вешалку… Вы услышите, что я тоже могу, когда захочу, стать одной из тех плохих актрис, о которых я говорила. Вы уйдете после нас.

Лиан. Вы ангел! (Прячется.)

Сцена шестая

Эстер, Флоран, Лиан за ширмой.

Дверь распахивается, входит Флоран. У него седые волосы, на нем пальто, шелковый шарф, шляпа, которую он снимает и бросает на кресло только на десятой реплике.

Флоран. Уф!

Эстер. Нерон, остановитесь! Я должна сказать вам…

Флоран. (поправляя) Остановитесь, Нерон, я должна вам сказать…

Эстер. О! Я… и классика…

Флоран. Как прошел спектакль? Все в порядке? Много народа?

Эстер. Полно, как обычно… Но я убираю места с авансцены! Все! Я не могу больше работать, когда с обеих сторон толпятся зрители, как в тире.

Флоран. Браво! Давно пора!

Эстер. А у тебя… триумф?

Флоран. Полный! Нашлись даже зрители, которые требовали автора…

Эстер. Люлю мне рассказывала, но так как при этом она пыталась передать содержание «Британика»…

Флоран. Да, они кричали: «Автора!» Я не имею права жаловаться. Это наши зрители с галерки. Публика гиньоля — настоящая публика!

Эстер. Ты щелкнул пальцами после «Нерон, остановитесь…»?

Флоран. Нет. И я не перевернул корону. Я подготовил целую кучу занятных приспособлений, но все эти детали, все придумки, которыми сначала так гордишься, оказываются совершенно ненужными.

Эстер. А как прошло ваше совещание?