Священные камни Европы

Грановский объясняет личность Людовика IX через метафору Святого Грааля: «…Доступ к Святому Граалю труден: он возможен только по высочайшему целомудрию, благочестию, смиренномудрию и мужеству, одним словом, высшим доблестям, из которых сложился нравственный идеал Средних веков. Таковы должны быть служители Грааля. Молитва и война составляют их призвание и подвиг в жизни, но война священная, за веру, а не из суетных житейских целей. В стремлении приблизиться к такому идеалу Западная Церковь облагородила феодализм до рыцарства… Идеалу средневековой доблести суждено было воплотиться в лице Людовика IX».

Всё правильно. Людовик IX стал идеальным рыцарем веры. Так близко к христианскому идеалу рыцарства не приблизились даже рыцари из романов. Высочайший уровень личного благочестия Людовика IX сделал его меч воистину священным оружием.

Католическая Церковь канонизировала Людовика IX уже через 20 лет после его кончины. Это единственный святой король Франции. Святой рыцарь. Так, может быть, очарование Людовика Святого, это и есть очарование святости?

Конечно, православный человек лишен формальной возможности считать Людовика IX святым. Мы не можем ему молиться, не можем называть детей его именем. Все канонизации католиков, совершенные у них после раскола, для православных — «яко же не бывшие». Иначе нельзя. Иначе мы берега потеряем. Но это не значит, что у католиков больше не было и не могло быть святых. Это значит лишь то, что мы не можем произнести на сей счет никакого определённого суждения. Теоретически возможен такой вариант: православные соборно рассматривают житие некоего католического святого и, если не находят к тому препятствий, объявляют его святым. Хотя, конечно, никто этого не будет делать.

Но тогда лучше воздержаться от окончательных суждений типа: он еретик, поэтому не может быть святым. Остерегитесь. Бог уже совершил над Людовиком IX частный суд. И приговор нам не известен. И тогда не будет грехом предположить: может быть, он и правда святой.

Черный принц

Принц Эдуард, старший сын короля Англии Эдуарда III, заслужил своё прозвище Черный принц не только тем, что любил щеголять в черных доспехах, но и своими черными делами.

Столетняя война была в полном разгаре. Франция, со всех сторон теснимая Англией, теряла свои земли, проигрывая одно сражение за другим. Принц Эдуард стал одной из самых ярких фигур этой войны. Прославился он тем, что, возгласив королевские войска в Аквитании, прошел по этой провинции огнем и мечом, имея тысячу рыцарей и столько же латников. Прежние английские рейды на французской территории не были настолько беспощадными, а принц побил все рекорды по бесчеловечности и жадности. Он полностью сжег города Каркассон и Нарбон, опустошил области Бержерак и Перигор. Обосновавшись в Бордо, англичане регулярно совершали набеги на Луару, сжигали города и крепости.

Английский хронист писал о рейдах Черного Принца: «Всех, кто оказывал ему сопротивление, он захватывал в плен или убивал». Надо лишь уточнить, что убивал он бедняков, «вдов и сирот», а рыцарей брал в плен, потому что пленный рыцарь — это капитал, за него платили выкуп. За короткий срок в плену оказалось не меньше шести тысяч французских рыцарей.

Черному принцу не откажешь в блестящем военном профессионализме и боевой доблести. Дерзость его рейдов поражала воображение. Имея лишь тысячу рыцарей, пленить 6 тысяч рыцарей противника — это надо суметь. И всё–таки маленькое войско Черного Принца, прекрасно организованное, высокопрофессиональное и полностью преданное своему вождю, было лишь бандой грабителей. Они убивали и жгли только для того, чтобы грабить. Кроме добычи их вообще ничего не интересовало. К тому же они никогда не имели дела с крупными силами французов, всегда нападая на тех, кто слабее.

И вот в конце лета 1356 года большая французская армия во главе с королем выступила из Парижа против Черного Принца. Численность французской армии была по крайней мере вдвое больше английской. Черный Принц сразу начал спешно отступать по направлению к своей основной базе в Бордо. Французская армия опередила англичан в районе Пуатье и отсекла им дорогу на юг. И что же тогда сделал наш отважный принц? Какой великий подвиг он решил совершить? Он храбро отправил к французам парламентеров, пообещав вернуть всю добычу, всех пленников, все захваченные им крепости и города, а в обмен просил только одного — свободного прохода к Бордо.